Я хирург. Интересно о медицине от врача, который уехал подальше от мегаполиса

Вернемся к аппендициту. Если поставленный диагноз подтверждается, то пациента необходимо готовить к операции. Эта процедура проходит в несколько этапов. Сначала с пациента берется согласие на оперативное вмешательство, после чего заводится история болезни, в которую врач вносит данные пациента, собранный анамнез и результаты диагностики. Также назначаются дополнительно необходимые анализы. Обычно это биохимический анализ крови. Не исключены рентген брюшной полости и флюорография. Далее вызывается терапевт для осмотра и подтверждения того, что пациент не имеет противопоказаний к операции.

Когда пациент полностью оформлен, его начинают готовить к операции. В приемном покое полностью раздевают, при необходимости удаляют волосы на животе и в паху. Укладывают на каталку и на лифте поднимают на тот этаж, где находится операционная. В операционной к работе приступают медсестры и анестезиолог, который собирает весь необходимый анамнез, после чего определяется с видом анестезии. Далее следует звонок хирургам с сообщением о готовности пациента и вызовом их на операцию. Хирург поднимается в операционную вместе с ассистентом, которым обычно является хирург-коллега, ординатор или студент, хорошо проявивший себя за время учебы и практики.

После проведенной операции пациента в зависимости от состояния переводят либо в палату интенсивной терапии, либо в общую палату.

Вот так устроена работа приемного покоя. Но и в ней есть значительное «но», о котором стоит сказать. По крайней мере, оно действовало в нашей больнице. Если в приемный покой по скорой поступала беременная женщина, на любом сроке и с любым диагнозом, даже самым незначительным вроде ушиба пальца, пациентка получала максимально полную и развернутую диагностику и при необходимости лечение. Собирался консилиум врачей в составе дежурного хирурга, ответственного хирурга, терапевта, акушера-гинеколога и ответственного администратора. Каждый из специалистов ставил диагноз. Пациентке предлагалась госпитализация. В случае несогласия она писала отказ.

Упомянул я про это «но» не просто так. В моей практике была интересная беременная пациентка.

Но об этом — в моей следующей истории…

Беременность не болезнь, особенно если ее нет

Если больному после разговора с врачом не стало легче, то это не врач.

В. М. Бехтерев

Было обычное, на диво спокойное дежурство. Мы с коллегой сидели в ординаторской. Он заполнял дневники, я готовил выписки. Рабочую идиллию нарушил телефонный звонок. Обычно у них существуют два варианта дальнейшего развития событий: либо это звонят из другого отделения и требуют хирурга на консультацию, либо мы нужны в приемном покое. В процессе разговора стало ясно, что вариант здесь второй. Медсестра из приемного покоя сообщила, что поступила пациентка с подозрением на острый холецистит. Спускаюсь в приемник, вижу невысокую молодую женщину, лет 35 на вид, которая стоит, улыбается и ничуть не напоминает человека с заявленным диагнозом. Пациентов с острым холециститом, как правило, видно сразу: им плохо и больно, они держатся за правый бок и уж точно не улыбаются доктору. Страдание сквозит даже в выражении их лица. В данном случае ничего подобного я не наблюдал, будучи уверен на 99 процентов, что пациентка, скорее всего, не профильная.

Я взял направление и отправил пациентку в кабинет для осмотра. Сам пошел следом, попутно читая листочек — направление из поликлиники, что был у меня в руках. Направление было от участкового терапевта, который с подозрением на острый холецистит направил пациентку в приемный покой отделения неотложной хирургии. Обоснованием его стала гипербилирубинемия[16], то есть повышение уровня билирубина в крови.

Придя в кабинет, начинаю сбор анамнеза и осмотр. В ответ на вопрос о жалобах пациентка пожимает плечами:

— Нет, ничего не беспокоит. Разве что периодически бывает боль в правом подреберье.

При осмотре я выяснил следующее: живот мягкий, безболезненный во всех отделах, перитонеальной симптоматики нет, то есть абсолютно ничего не указывает на острый воспалительный процесс брюшины.

Перистальтика выслушивается, пульс в норме. Прошу пациентку повернуться на левый бок для продолжения осмотра и пальпации почек. В ответ слышу просьбу быть аккуратнее, потому что она… беременна, срок 16 недель.

Ничего не понимая, снова заглядываю в направление из поликлиники, в котором нет об этом ни слова!

— Почему же в вашем направлении это не указано? — интересуюсь я.

Женщина лишь пожимает плечами. Сообщает, что стоит на учете у гинеколога в женской консультации по месту жительства.

Как песочный замок, рушится весь мой план на спокойное заполнение истории болезни, потому что, как я уже писал ранее, в нашей больнице действовало правило: если поступала беременная пациентка, ей необходимо было провести максимально полное обследование и собрать врачебный консилиум.