Я хочу предложить один день (СИ)

Парни сидели на красном диване спинами к винтовой лестнице, ведущей к спальням девочек. Рон облокотился на спинку софы, голова была повёрнута в сторону брюнета, а тот в свою очередь сильно жестикулировал, придавая окраску своей речи. Гермиона остановилась около ступенек, переводя дыхание. Паника, сидевшая внутри с того самого момента, как только девушка получила письмо, с каждым вздохом лишь усиливалась. И Гермиона знала, что будут последствия. Малфой будет очень зол.

Плевать.

Пара объятий не дают ему права командовать Гермионой.

Гриффиндорка тяжело выдохнула, и этот выход был достаточно громким, чтобы привлечь к своей персоне внимание парней. Они резко повернулись, словно репетировали это движение целую неделю, и Гермиона поймала на себе одобрительный взгляд Гарри.

— У нас появился план, — проговорил брюнет, расплываясь в радостной улыбке. В душе Гермиона почувствовала светлое волнение, похожее на то, которое она испытывала в детстве рождественским утром, когда, спускаясь в гостиную, находила подарки под ёлкой и аккуратно распаковывала их, гадая что внутри, — иди сюда, скорее же!

Девушка рванула вниз по лестнице, вовсе не смотря под ноги. В её глазах появилась надежда, и она спешила к друзьям, сгорая от желания услышать хорошую весть.

В камине потрескивали брёвна, и гриффиндорская гостиная заполнилась теплом огня. В помещении было так… спокойно. Умиротворяюще. И если спросить постороннего человека, который не знает всей печали этого момента, то он, несомненно, ответил бы, что сейчас происходит встреча давно не видевшихся лучших друзей.

Гермиона подбежала к диванам, нервно усаживаясь на один из них, напротив ребят, которые расплывались в улыбке.

— Так…и что же вы придумали? — поинтересовалась гриффиндорка.

— Самый безопасный способ решения этой проблемы — это схватить Яксли до того, как он начнёт действовать, — начал брюнет, наклоняясь к Гермионе ближе и опираясь локтями на колени, соединяя ладони в замочек. — Мы подумали и решили, что хорошим вариантом будет отправить Яксли сову с письмом, а мы полетим за ней на мётлах под дезиллюминационными чарами. Так мы его найдём и схватим.

Мир словно рухнул в один момент. Гермиона уже не слышала, что говорил Гарри после упоминания совы. Она лишь сильнее сжала кулак, впиваясь ногтями в ладонь сквозь бумагу. Улыбка сползла с лица, и теперь уголки губ были опущены, а глаза медленно наполнялись слезами.

— Что? Что не так? — с волнением спросил Рон. Он выглядел не менее растерянным, нежели Гарри. Гермиона лишь протянула руку с пергаментом вперёд, и только сейчас парни заметили помятый лист в её крепкой хватке. — Что это?

— Вы опоздали, — ответила на выдохе гриффиндорка и закрыла глаза, от чего из них полились две тонкие влажные полоски.

Гарри напрягся, вытаскивая пергамент из руки Гермионы. И ему действительно пришлось приложить усилия, чтобы забрать лист из мёртвой хватки. Он развернул искомканное письмо, пробежался глазами по тексту и спросил:

— Я не понимаю. Когда ты успела? Почему ты не посоветовалась с нами, — Гарри яростно потряс пергаментом перед лицом Гермионы, — до того, как отправлять письмо Яксли?

Гарри был зол. Он был рассержен, потому что Гермиона мало того, что не рассказала о своей задумке, так и не набралась смелости рассказать об этом сразу после того, как отправила письмо. Он беспокоился за неё. Но больше всему ему было обидно от того, что, как ему казалось, Гермиона не увидела в них поддержку.

— Я… я хотела вам рассказать, но… — Гермиона смяла юбку и жалостливо посмотрела на друзей.

— Что — но? — процедил сквозь зубы Рон.

— Это была идея… Малфоя, и я… — не успела договорить гриффиндорка, как её рыжий друг вскочил с места, нависнув над Гермионой, от чего она вжалась в спинку дивана, лишь бы сохранить дистанцию.

— Малфоя? С каких это ты пор придерживаешься идей грёбаного Малфоя? — Рон поднял голос, от чего его слова эхом разлетелись по пустой гостиной. Его ноздри раздулись, как у быка, а лицо его раскраснелось, что предавало ему крайне недружелюбный вид.

— Рон, я… они хотят реабилитироваться, поэтому… — тихо прошептала Гермиона. Внутри неё сидело ощущение полного опустошения, словно она их подвела, разочаровала, и от этого хотелось разрыдаться, спрятаться на дне Тихого океана, или залезть на самую верхушку Эльбруса, лишь бы она больше никого и никогда не смогла разочаровать.

— Так, тихо! — приказным тоном проговорил брюнет. Его брови нахмурились, а взгляд устремился на красно-золотой ковёр, лежащий под ногами студентов. — Гермиона, ты ведь могла нам рассказать сразу. Мы же можем помочь, ты это сама прекрасно понимаешь.

— Да, я знаю, просто…я не хотела вас впутывать. После всего, что произошло с нами и нашими семьями… — Гермиона сделала паузу, вспоминая о смерти Фреда и Сириуса, — по приезде в Хогвартс вы были счастливы, и я не хотела отбирать это чувство.