Я храню тебя в своем сердце (СИ)

День выдался ясный, но снег крупными хлопьями медленно орошал землю. Прихватив у входа лопату, я принялся за дело. До сарая было около 20 метров, и сугробы, высотой с метр никаким образом не радовали. Стоило так же расчистить путь к машине, там еще остались вещи и инструменты, которые могут понадобится завтра. Неужели завтра мне придется уехать? Или все-таки я смогу найти причину, чтоб остаться? Мне необходимо было время. Еще немного. Я помню ее взгляд. Внутри нее, глубоко внутри еще жива любовь и есть надежда на спасение. Роза Хэзевей не должна прожить всю свою жизнь будучи затворницей. Она слишком ценна для мороев, что бы прятаться в лесной глуши. Я должен спасти ее, для нее самой, в первую очередь.

Наконец, я добрался до сарая. Следующей моей задачей было принести как можно больше дров и снабдить все три комнаты. Неизвестно, сможет ли Роза справиться с этим без меня, а холода продлятся еще очень долго. Загрузив первую охапку, я зашел в дом и почуял аромат еды, доносящийся с кухни, а затем и голос, Розы.

— Время есть!

— Уже?

Выгрузив дрова в гостиной, я аккуратно сложил их у камина и заглянул на кухню. Роза стояла спиной ко мне, помешивая лопаткой в сковороде, но, услышав меня, повернула голову и со смешком сказала:

— Ты бы взглянул на часы, това…

Речь ее оборвалась. Я знал, что она хотела сказать. Это ее любимое прозвище, которое она так часто приписывала мне. Я посмотрел на часы и придал лицу удивленный вид.

— И правда! Уже обед! — Увидев, как лицо Розы смягчилось, я кивнул в сторону улицы, — пару ходок еще сделаю и все остальное после еды, хорошо?

В ответ она кивнула и продолжила возится на кухне, а я поспешно вышел. Оказавшись на улице, я прислонился спиной к двери и попытался собрать все мысли воедино.

«Надежда есть…надежда есть», — успокаивал я сам себя, — «подожди, Дима и она все вспомнит».

Спустя полчаса, я, помыв руки, зашел на кухню и как можно веселей поинтересовался, что будет на обед. Роза изогнув бровь, показала на пустую упаковку замороженной паэльи.

— Готовить я не мастер, но эти вещи реально спасают от голодной смерти!

Она старалась шутить, будто и не было никаких слез, несколькими часами ранее у нее в спальне. Храбрится.

— Я люблю блюда с рисом, так что, как ни крути, все равно будет вкусно.

Она засмеялась покачав головой и стала раскладывать еду по тарелкам. После сытного обеда, подниматься на ноги и выходить на мороз ой как не хотелось, но я должен был обеспечить нас теплом. А это значило, что хотел я или не хотел, но мне пришлось возобновить свою миссию по снабжению дровами. Сначала, я натаскал дров по комнатам, а потом устроил небольшую поленницу внизу в подвале.

Я уже закрывал дверь сарая, как почувствовал снежок, прилетевший мне в голову, а за ним и смех Розы. Улыбка тронула мои губы, резко развернувшись, я схватил снег, помял его в ладонях и запустил им в несносную девушку. Снежок попал метко в цель, чем вызвал бурное негодование и яростную стрельбу снегом в мою сторону. Идя напролом, я отстреливался как мог. Роза весело смеялась, и я отчасти, подыгрывал ей, позволяя попадать в меня снежками. Она завизжала и попробовала удрать, когда поняла, что я слишком близко. Набросившись на нее, я повалил нас в сугроб.

— Попалась! — Злобно рассмеявшись, я на секунду замер, пристально рассматривая ее лицо.

С растрепанными волосами, тяжело дыша, она лежала на спине, а я сжимал ее запястья. Румянец на щеках и блеск в глазах, заставили меня наклониться к ней ближе, чем позволяло наше знакомство. На секунду растерявшись, она опустила взгляд на мои губы, а затем снова посмотрела мне в глаза. Все мое тело пронизывало желание поцеловать ее. Но я отступил и поднялся, протянув ей руку.

— Снежки значит?

— В академии нам не разрешалось, — поднявшись, она стряхнула с куртки снег, — а сейчас, я просто не могла удержаться.

Стараясь восстановить дыхание, мы зашли в дом и скинув сапоги, я стал подниматься по лестнице.

— Я первый в душ!

Мы сидели с кружками кофе, на полу перед камином. Дом хорошо прогрелся и нужды в теплых одеждах не было. Даже щеки порозовели от тепла. Вся гостиная пропахла прогорающими в камине дровами. Такой теплый обволакивающий разум запах. Тишину нарушал лишь звук потрескивающих поленьев. Роза выглядела задумчивой и грустной. Хотелось спросить, как она? Не вспомнила ли что-нибудь? Хорошо ли себя чувствует и что творится в ее душе и мыслях, но вместо этого, прозвучало нечто иное.

— Ты обещала, что поупражняешься!

Оторвавшись от кофе, она устало взглянула на меня и покачала головой.

— Роза!

— Павел, я даже не окончила академию, я новичок, — упрямо повторяла она, — уложишь на лопатки за пять секунд, а я завтра буду ходить с синяками.

Мне жутко хотелось повернуть ее к зеркалу, чтобы показать ей татуировки на ее шее, но она старательно прикрывала их одеждой, либо волосами. Стоило выбрать другую тактику.

— Вставай, — я поднялся и забрав ее кружку, убрал их подальше. Двинув кресло и столик к стене, я освободил больше места.