Читаем Я — легенда полностью

Finally one day he'd torn off the plywood and nailed up even rows of planks instead. It had made the house a gloomy sepulcher, but it was better than having rocks come flying into his rooms in a shower of splintered glass.В конце концов и фанеру пришлось сменить: он заколотил окна плотными рядами досок, отчего в доме стало мрачно и темно, как в склепе, но это было все же лучше, нежели ждать, когда в комнату, разбрызгивая оконное стекло, влетит булыжник.
And, once he had installed the three air-conditioning units, it wasn't too bad.А когда он смонтировал три кондиционера, получилось совсем недурно.
A man could get used to anything if he had to.В конце концов, мужчина, если надо, может приспособиться к чему угодно.
When he was finished stringing the garlic cloves, he went outside and nailed them over the window boarding, taking down the old strings, which had lost most of their potent smell.Закончив нанизывать чесночные зубки, он развесил низанки снаружи окон, на дощатой обшивке, заменив старые, которые уже в значительной степени выдохлись.
He had to go through this process twice a week.Эта процедура была обязательной дважды в неделю.
Until he found something better, it was his first line of defense.Пока ничего лучшего он не нашел, и это была первая линия обороны.
Defense? he often thought. For what?Зачем мне все это? - иногда думал он...
All afternoon he made stakes.Весь вечер он делал колышки.
He lathed them out of thick doweling, band-sawed into nine- inch lengths.Он вытачивал их из толстой шпонки: резал дисковой пилой на восьмидюймовые отрезки и доводил на наждаке до остроты кинжала.
These be held against the whirling emery stone until they were as sharp as daggers It was tiresome, monotonous work, and it filled the air with hot-smelling wood dust that settled in his pores and got into his lungs and made him cough.Это была тяжелая, монотонная работа, воздух наполнялся запахом горячей древесной пыли, которая забивалась в поры и проникала в легкие, вызывая кашель.
Yet he never seemed to get ahead.Еще ни разу не удавалось запастись впрок.
No matter how many stakes he made, they were gone in no time at all.Сколько бы колышков он ни изготовил - все они уходили практически мгновенно.
Doweling was getting harder to find, too.Доставать шпонку становилось все труднее.
Eventually he'd have to lathe down rectangular lengths of wood.В конце концов ему пришлось самому выстрагивать прямоугольные бруски.
Won't that be fun? he thought irritably.Ну не смешно ли, - горько думал он.
It was all very depressing and it made him resolve to find a better method of disposal.Все это угнетало его и постепенно привело к решению, что надо искать другой путь избавления.
But how could he find it when they never gave him a chance to slow down and think?Но как искать, если нет времени приостановиться и подумать - они никогда не дадут такой возможности.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки