Я люблю дышать и только

— Всё в полном порядке. Программа будет выходить раз в месяц. За более короткий срок, мы просто не успеем придумать и срепетировать, всё отменно.

— Хорошо. Думаю, что послезавтра я принесу кое-какие наброски новых номеров.

* * *

Вот так понеслась ввысь наша «Легенда Звезды», которую пытались разгадать всем телевидением, включая нас, работающих на этой программе по ночам дома ли, в помещении, снятом специально для репетиций.

Подготовительный период тоже шел странно. Я приносила сценарий. «А.В.» его тут же правила. Чаще хвалила, чем ругала. Затем подключалась Марьяша, которая после своего эфира приходила с кипой кассет и показывала, какой танцевальный номер нужен в том или ином месте. Параллельно «А.В.» занималась с Алисой образами и вокалом. По сто раз они просматривали фильмы и фотографии тех, кого собирались имитировать. В это время, Яна и Мара искали новых каскадеров, цирковых, степистов, кукольников — всех, кто мог понадобиться для нового шоу. Каждое представление проходило в новом жанре, и было посвящено либо определенному периоду эстрады, цирка и других всевозможных жанров. Костюмы тоже шились новые удобные и с секретом. Обувь — это отдельная тема. Какая она должна была быть, чтобы простеповать, тут же взобраться на трапецию, оттуда шагнуть на тонкий проволочный канат, пройти по нему и спуститься в изящных туфельках на каблуках, чтобы начать новый номер? Программа шла нон-стопом. За весь напряженный час лишь один раз Алиса могла остановиться, когда выводила любимую пуму. Тут, даже при её выдержке, нужна была плавность и осторожность. Но после «зверского» номера шёл лёгкий певческий с куклами на двух руках, а Алиса, не открывая рта, т. е. становилась чревовещательницей, исполняла фривольные куплеты своих игрушечных персонажей.

Каждый из нас выполнял только определенную часть работы. Всю подготовку и кто в ней участвовал, не мог перечислить никто.

Для нынешней ситуации, когда главные персонажи исчезли, это было и неплохо. Мы не могли сообщить суровому следователю, который уже не на шутку обозлился на четырёх непослушных дам, всю информацию. Мы ею просто не владели. В связи же с пропажей кассет и сценариев, в нашем распоряжении остался только устный пересказ того, что мы видели на записи.

* * *

Всего лишь раз я, запаздывая со сдачей сценария, была допущена в огромное репетиционное помещение, где в каждом углу копошились разные люди. У меня создалось впечатление, что они тоже не очень знакомы друг с другом и их нечасто выпускают на свободу до той поры, пока не сделана программа.

Удивило меня больше всего не тот муравейник, который копошился в своём отсеке, а то, что по канату и на трапеции находилась не Алиса, а Саня. Я не знала, стоило ли задавать вопрос по этому поводу Александре Владиславовне. Она сама подошла ко мне, — откуда у пожилой дамы были силы каждую ночь следить за процессом?

— Сашенька проверяет всю технологию, а Алиса смотрит, что нужно изменить в той или иной позе, шаге, движении.

— Тогда почему бы Сашеньке тоже не выступать вместе с Алисой? — Я возмущенно посмотрела на «А.В.». Школа, которую ей преподали в далёкие тридцатые, не прошла даром.

— Саша не умеет петь, — жёстко сказала любящая бабушка. У неё нет слуха. Кроме того у неё нет того шарма, которым несомненно обладает Алиса.

— То есть вашим, — сказала я и горько пожалела.

— Кирочка, ты замечательно сочиняешь сценарии, но в остальном ты не большой спец. Поверь мне. Артистизм и харизму нельзя купить и научить нельзя. Это или есть или нет.

* * *

Сейчас, сидя у разворошенных документов и молчащего компьютера, я подумала о том, что, возможно, бабушка опаивала чем-нибудь свою харизматичную внучку. Я вспомнила, как у неё всегда горели глаза и это странное бесстрашие, с которым она бросалась в любой трюк.

Когда Саша шла по канату, в её глазах был нормальный страх нормального человека. Может потому, что она делала это редко. И никто не подбадривал её умение, как в случае с Алисой.

* * *

Теперь уже бессмысленно вспоминать и догадываться. Никого не осталось. Кстати, а где мои подружки, которые обещали прибежать и выработать общую линию поведения?

Я посмотрела на куклу с выражением лица «А.В.» и вспомнила, что мы можем теперь спокойно рассказывать о программе, о чудесах, творящихся в студии. Мы не должны только говорить об одном.

— Правда? — Спросила я кукольную «А.В.». Она одобрительно склонилась на бок и прикрыла глаза.

* * *

В то время, когда я почти обрадовалась придуманной легенде, раздался звонок. В трубке я услышала строгий голос следователя.

— Кира Александровна, мне казалось, что вы если молчите то, по крайней мере, не врёте. Оказывается, я ошибся.

— В чём опять вы хотите меня уличить? — Я злилась и начала заикаться от возмущения.

— Программы же фотографировали? — Язвил собеседник.

— Наверняка, но это была не моя прерогатива, отслеживать фотографический путь примадонны.

— Мне попались, совершенно случайно, два снимка… — Филипп Сергеевич молчал, я тоже. — Им приблизительно года три.