Я любовь напишу, чтобы ты ее стер

Что ждет ее? Родители не бросят бедовую, как сказала мать, дочь, будут пытаться устроить ее жизнь. Но кому она будет нужна? Тем более теперь, когда от ее красоты ничего не осталось.

Ясмина осторожно попыталась выспросить у матери об Аруане, но та ничего не знала о нем.

Вернулся отец, предложил Ясмине забрать ее немедленно из дома деда, но она отказалась. Попросилась пожить еще немного в княжестве, подальше от Пустоши, объяснив: ей надо хоть немного вернуть себе подобающий вид, чтобы не пугались те, кто ее знал раньше. Отец, скрепя сердце, согласился оставить пока дочь у деда.

Мать ушла проведать своего отца и его жену.

Амьер, подсев к дочери, завел разговор о Фолкете, к неудовольствию Ясмины.

— Он опять набрался наглости и приходил просить твоей руки, а когда я наотрез отказал ему, попросил разрешение ухаживать за тобой, встречаться, пусть даже в присутствии меня или твоих братьев.

— Я не хочу о нем ничего слышать, — ответила Ясмина, — и не потому, что зла на него или обижена. Просто… я не желаю, чтобы он как-то возникал в моей жизни. Нам с ним… мы с ним… никогда не сможем забыть то, что причинили друг другу. Он не простит мне гибель сестры, а я… я… всегда буду помнить… что он сделал… мне.

— Твоя мать когда-то простила меня.

— Я не твоя жена, папа, и всепрощением никогда не страдала. И мама, наверное, уже тогда любила тебя. А я… я… не люблю Фолкета.

— А Дэвойра… ты любишь? — осторожно поинтересовался отец.

— Ты беспокоишься, что я узнала о его женитьбе? Не стоит, папа. Я порадуюсь за него, если он будет счастлив в браке. А моя любовь… она прошла. Он красив, очень красив, он буквально ослеплял меня этой своей красотой. Да, я желала его себе присвоить, что уж притворяться, но… было ли это любовью… в этом я сомневаюсь.

— Он, вроде бы, не выглядит несчастным рядом с женой.

— Еще раз повторю — я буду рада, если он нашел новую любовь.

— Но, как говорится, время лечит, и почему же ты думаешь, что Фолкет…

— Дэвойр потерял невесту, и, дай боги, если он влюбился вновь и счастлив, — перебила отца Ясмина, — а вот Фолкету уже никто не вернет сестру и не заменит ее никто.

— И все же…

— Папа! Я тебя не понимаю! Ты что пытаешься мне навязать Фолкета? После всего, что он сделал мне? Да ты первый должен прогонять его прочь и не подпускать ко мне ни при каких обстоятельствах! А! Ты думаешь, что никто, кроме него не позарится на меня? Так и он передумает, как только увидит в какое убожество я превратилась!

Отец сгреб в охапку рыдающую дочь и прижал к себе.

— Ч-ш-ш-ч-ш-ш, успокойся, милая, не надо, — уговаривал он, гладя ее по голове и спине, — я никого тебе не навязываю. А пройдет совсем немного времени, ты поправишься, и снова превратишься в ослепительную красавицу. Женихи еще будут опять в очередь выстраиваться, несмотря ни на что.

— Не надо мне никого, — всхлипнула Ясмина, уткнувшись в грудь отца и с наслаждением вдыхая родной запах, — и не будет у меня толпы женихов после всего, что со мной приключилось.

— Ну-ну, все забудется со временем, образуется, утрясется. Да и уже позабылось многое.

— Как только я появлюсь, так сразу же все припомнят то, что я сделала и что мне за это было. Нет, на ярмарке невест я порченый товар.

— Глупости! — возразил отец. — Ты не товар и тем более не порченый!

Ясмина подняла голову и попыталась отодвинуться от отца, он выпустил ее из своих объятий.

— Папа, я хочу попросить тебя… — сказала она, серьезно и прямо глядя в глаза отца, — не принуждай меня выходить за кого-либо замуж по твоему выбору.

— Ну что ты, я против твоей воли…

— И даже если я так и не соберусь выйти замуж, — перебила отца дочь, — смирись с этим.

— Ну, зачем ты так, милая, ты так молода, у тебя вся жизнь впереди. Ты еще встретишь волерона ли, человека ли, кто будет тебе по душе.

— И ты примешь мой выбор, если это будет не волерон, а человек или эт-дэми? — удивилась Ясмина.

— Я приму любой твой выбор, — заверил отец, вздохнув, — лишь бы ты была счастлива.

— Совсем-совсем любой? — уточнила она.

— Совсем, — обреченно кивнул отец, — но при условии…

— А! Значит, не со всем ты согласишься!

— … при условии, что вы будете любить друг друга, и он… не будет тебя обижать.

— Тогда скажи мне, как поживает Аруан Клартэ, — набравшись смелости и наглости, спросила Ясмина.

— Это не правильный выбор, Ясмина, — нахмурился отец.

— Я просто спросила, папа, а ты уже делаешь свои выводы. И ты же обещал смириться с моим выбором!

— Он не женился, если это ты хотела услышать, и невесты у него пока нет.

— Спасибо, папа, — потянувшись к отцу, она поцеловала его в щеку.

Отец еще хотел что-то сказать, но вернулась Ясна, вместе с ней пришли ее отец и его жена.

Амьер и Ясна отказались от ужина и, попрощавшись со всеми, уехали в свой столичный дом, откуда по «зеркалам» ушли в Пустошь.

Уже поздно вечером неожиданно нагрянул Владыка, он принес с собой красивый букет цветов и огромную корзину с фруктами и сладостями. Да, он вроде как был членом их семьи, но виделись они очень редко.