Я, Лунин…

Не поможет, стремительно пронеслось в голове. А вдруг как выкрутится? Сергиевич тот еще карась, ушлый. Хотя сколько их, таких карасей, уже повылавливали? Память услужливо подсказала фразу, услышанную недавно по телевизору. Из восьмидесяти пяти регионов страны в тринадцати против бывших и действующих губернаторов были возбуждены уголовные дела. То ли с подбором кадров у них в Москве что-то не так, то ли все слишком рьяно пытаются друг друга в грязь втоптать. В любом случае ему, маленькому человеку, в этом побоище ничего хорошего ждать не стоит. А Иван Юрьевич, что же, не пацан уже, должен понять.

— Я сейчас вам все объясню, — торопливо заговорил Кирилл Алексеевич, стараясь не смотреть в сторону Сергиевича, — понимаете, тут в сумках — деньги. Много денег. Мы были вынуждены их заплатить, у нас не было другого выхода, иначе тендер… Понимаете, тендер, — развел руками Кольцов.

— То есть вы хотите сказать, что в этих сумках находятся денежные средства, которые вы передали губернатору Сергиевичу в качестве вознаграждения за покровительство при получении тендера… Какого тендера?

— На строительство объездной дороги вокруг Одинска, — промямлил Кирилл Алексеевич, из которого энергия выходила со скоростью воздуха из лопнувшего воздушного шара.

— Откройте сумки, — скомандовала Кравцова и вновь повернулась к Кириллу Алексеевичу, — одним словом, то, что находится в сумках, — это взятка. Так?

— Так, — опустив голову, выдохнул Кольцов.

— И в каком же размере?

— Полтора, — Кирилл Алексеевич обвел взглядом разбросанные на ступенях сумки и грустно улыбнулся, — полтора миллиарда рублей. Понимаете, у меня выбора не было. Я в этом деле сам потерпевший.

— Сука ты, — выпалил Сергиевич за несколько последних минут успевший превратиться из высокопоставленного, вальяжного чиновника в растерянного, озлобленно озирающегося по сторонам человечка.

— Вы все сняли? — не обращая на губернатора никакого внимания, уточнила Кравцова у телеоператора. Тот молча поднял вверх большой палец. — Вопросы какие-то задать хотите? — поинтересовалась она у журналистки.

— Иван Юрьевич, как вы можете прокомментировать выдвинутые против вас обвинения? — Девица сунула разукрашенный триколором микрофон прямо под нос Сергиевичу.

— Сука! — вновь выпалил губернатор, чей лексикон от волнения сократился до минимально возможного уровня. — И ты сука! — Он повернулся к следователю. — Все, вы все здесь суки!

— Ясно, — вздохнула Маргарита Владимировна, — этого нервного уведите в дом. Где врач? Пусть даст ему успокоительное. У охранников оружие изъять, пусть все в протоколе распишутся, а назавтра с утра в следственный комитет. Григорьев, ты в каком кабинете работаешь?

— В тридцать четвертом, — отозвался голос откуда-то из-за спины Кирилла Алексеевича. — Да, пусть к десяти все и подходят.

— Ты мне это зачем говоришь? — рассердилась Маргарита Владимировна. — Вот подопечные твои, ты им это и рассказывай. Так, этого тоже в дом заводите, — кивнула она на неподвижно застывшего Кольцова, — послушаем, что наш потерпевший расскажет.

Следственные действия продолжались еще несколько часов. Губернатора с Кольцовым с самого начала развели по разным комнатам. На робкую просьбу Кирилла Алексеевича сделать звонок адвокату ему было доходчиво объяснено, что в настоящий момент подозреваемым по делу он не является, а значит, и адвокат ему пока не положен. И вообще, если он хочет сохранить текущее положение вещей, а уж тем более получить статус потерпевшего, то должен сотрудничать со следствием максимально продуктивно.

Подумав, Кирилл Алексеевич начал сотрудничать. За два часа он рассказал всю историю происхождения предназначенных для губернатора денежных средств, а также объяснил, почему сумок с деньгами было именно столько.

— Значит, Ивана Юрьевича тоже заставили поделиться, — хмыкнула Кравцова, выслушав историю о том, как первоначально запланированный миллиард был вырван из цепких рук губернатора. — И кто же это такой ушлый?

— Вот уж чего не знаю, — развел руками Кольцов, — это вам у Сергиевича надо спрашивать. Но я думаю, он и сам молчать не станет. А то что же, сам только пол-ярда получить должен был, а срок за все полтора дать могут.

— Логично, — согласилась Маргарита Владимировна и кивнула своему напарнику, большей частью молчащему майору Григорьеву, — продолжайте здесь, а я Сергиевича все же разговорить попробую.

Когда измученный Кирилл Алексеевич в сопровождении Григорьева вышел на крыльцо губернаторской резиденции, уже начинало темнеть, а из подступающего к дому соснового леса тянуло сыростью.

— Этого выпускаем, — Григорьев кивнул застывшим на крыльце автоматчикам, — а вы, Кольцов, завтра не опаздывайте. В тридцать первый кабинет, к Маргарите Владимировне.

— Я понял, в девять, я буду, — торопливо закивал Кирилл Алексеевич и вдруг, понизив голос до вороватого шепота, спросил: — А с Сергиевичем что будет?