Я, Мая Плисецкая

Вот кому действительно работать мешали - не пятерка-шестерка несогласных фимиам курить балетных „оппозиционеров", а все советское государство, так это Шостаковичу, Ахматовой, Голейзовскому, Якобсону, Зощенко, Прокофьеву. Но - работали. Творили. А за тобой вся сверхдержава мира стоит, во всем тебе потакает. Держава, до зубов вооруженная, с ракетами, танками, авианосцами. Какого куля тебе еще надо?!

Когда вся энергия не на творчество идет, а на карательные расправы с балетными инакомыслящими, на божественное самоутверждение, тогда уже не до сочинения балетов!..

Был такой руководитель в Союзе писателей по фамилии Ставский. Он обзванивал советских литераторов, спрашивая, кто в чем нужду имеет. Один на квартиру жаловался - шумно, мол, работать трудно. Другой - что дача тесная. Третьему - машина нужна. И никто, совсем никто не пожаловался, что таланта мало. Но это к слову вспомнилось. Просто так.

А еще, что очень по-советски, полезно всегда носить при себе заявление об уходе. Чуть что - выложил его в министерском кабинете на стол - ухожу. Либо, дорогие товарищи, призовите к порядку - работать, творить совершенно

не дают. И устремляются в атаку советские псы вроде новейшего министра Захарова на спасение обиженного, ранимого, незаменимого... Но ни разу-таки не ушел, как ни грозился.

И совсем без совести, что старается Григорович с остервенением вселить в мозги, что Большой театр - это он, Григорович (по Маяковскому: „партия и Ленин - близнецы-братья" или по Людовику XIV: „государство - это я"). Ничего на гастроли вывозить нельзя, кроме святейших опусов Самого. Сплошные фестивали Григоровича.

Бежар зачал, родил, вскормил, выпестовал свой „Балет XX века". С нуля. У него есть право называть свою труппу балет Бежара. Но до Григоровича Большой балет двести лет уже был. Иванов - был, Горский - был, Тихомиров - был, Моисеев - был, Вайнонен - был, Захаров - был, тот же Лавровский - был. А вот и не были!.. Один Григорович 200 лет был.

По прошествии времени мне рассказал Сэм Нифолд из нью-йоркской конторы „Коламбия артисте", как желали они пригласить на гастроли труппу Большого с несколькими балетами Григоровича и моей „Анной Карениной".

Я не решался раньше рассказать вам, что сотворилось с Григоровичем, когда мы сказали ему об этом. С ним случилась истерика.

Я не удивилась.

Он стал весь белый, как мертвец, и, захлебываясь, закричал: или я, или Плисецкая. Мы еле привели его в чувство. Конечно, Вы, маэстро. В конце концов, он же руководитель труппы. Хотя жаль. Был бы красивый сезон. Американцы ждали „Анну"...

А еще по-советски очень - шумно изобразить демократию.

Процедура вот какая: кладется у балетной канцелярии на стол „расписной лист" (в нем артисты балета расписываются в явках на спектакли). Кто поставит свою подпись напротив напечатанной типографски своей фамилии - тот „за" Григоровича. Кто не расписался - тот, следовательно, против. Это не то что под лупой, а прямо под микроскопом мнение твое спрашивают. „А теперь послушаем итоги, дорогие товарищи, подсчет голосов". Все, конечно, с воодушевлением „за". Только несколько правдоискателей-самоубийц да наших театральных сумасшедших „против". А „подавляющее большинство" обязательно хотят и жаждут только Григоровича: иди-ка, пожаждай кого другого.

И восхищаться надо уметь. Кто не умеет - учись! Вяло и скупо славословить тоже опасно. Все припомнит тебе диктаторская голова. Немало способных молодых людей было загублено лишь за свой норов. Даже не за норов вовсе, а за невыветрившееся до конца чувство человеческого достоинства, за нормальное, но не угодническое поведение. Перед диктаторами рабам должно распластываться...

А на чем диктаторский режим в Большом балете держится?

Несколько лет назад редактор либеральной и по-настоящему смелой в годы перестройки газеты „Московские новости" все же отклонил просьбу нескольких причастных к балету артистов напечатать их открытое письмо Григоровичу. Редактор все допытывался:

Я далек от балета. Но объясните мне, пожалуйста, кто стоит за Григоровичем? Ну не опереточный же министр Захаров? Без суперподдержки, целые годы ничего ровным счетом не делая, - и гению не удержаться. А что, внучка Горбачева не учится ли балету?..

Вы, редактор, - ясновидящий. Учится внучка Горбачева балету...

Внучки членов Политбюро - вот та непробиваемая броня, которая так надежно хранила Юрия Николаевича Григоровича и Софью Николаевну Головкину - директрису московской балетной школы (академии, училища - один черт).

Для шестилетней внучки Горбачева Ксюши Головкина открыла специальный подготовительный класс. При нашем безудержном российском подхалимаже можно было начинать учить балету внучку президента и пораньше. Зачем не в колыбели? Ну, а если бы Анна Павлова или Ольга Спесивцева были бы внучками - одна Горбачева, другая Андропова? Что тогда - не учить их балету?