Я, Минос, царь Крита

   — Я шёл на своём судне из Библа на Крит. Последние два дня я почти всё время видел в больших количествах плывущую пенистую лаву. Ещё раньше, когда мы пристали к одному острову пополнить запасы пресной воды, я обратил внимание, что его поверхность покрыта слоем пепла в ширину ладони. И, — он задумчиво посмотрел в пространство, — я обнаружил рыбачью лодку очень далеко от берега, а это значит, что её швырнула туда волна высотой, должно быть, около тридцати древесных стволов. — Он снова сделал паузу и беспомощно опустил глаза. — Волны развеяли стены дворцов Запроса и Маллии, словно увядшую листву. Говорят, разрушен даже Фест.

Пожилая женщина грустно поведала:

   — Волны пощадили мой дом, но он рухнул под тяжестью толстого слоя пепла.

   — Повсюду мертвецы, — жаловался один ремесленник. — Похоронить их у меня не хватает сил. С гор почти каждый день приходят голодные люди. Одни просят подаяние, другие готовы убить за пригоршню зерна.

Рыбак с острова Анафи говорил так тихо, что его было едва слышно. У них толщина слоя пепла превышает высоту кипариса. Всё живое погибло. Он судорожно глотнул и добавил:

   — Даже деревья не вынесли такого.

   — В Амнисе волны просто-напросто смыли один дом начисто, будто его никогда не было на этом месте. Подумайте только, — вмешался другой рыбак, — волны оказались настолько сильными, что увлекали за собой огромные тёсаные камни и относили их далеко на сушу.

Энос покачал головой и серьёзно, с трудом выдавливая слова, сказал:

   — Моя семья погибла, от дома остался только небольшой холмик, ни камней, ни балок даже не видно — всё покрыто пеплом и илом. Должно быть, волны, которые разрушили моё жилище и всю деревню, были высотой не меньше тридцати — сорока стволов. Говорят, будто многие видели волны высотой более пятидесяти деревьев.

   — Мне встречались суда, — рассказал капитан судна, выброшенного на здание дворца в Маллии, — которые оказались на суше вдали от побережья. Возможно, весь критский флот погиб.

   — А вдруг все жители Каллисто погибли? — спросил Энос, обводя взглядом мужчин, которые стояли кругом или, обессиленные, сидели на корточках.

   — Говорят, — осторожно ответил капитан, — что вулкан давал знать о приближающемся извержении, и люди оставили города. Но суда с беглецами, слишком поздно покинувшими остров, потопило огромными камнями, которые выбрасывал вулкан, или они погибли из-за взрывных волн и штормов.

   — Южный Крит тоже пострадал?

   — От волн — нет, только от мелкого пепла, который покрыл всё живое. Землетрясение причинило, разумеется, колоссальный ущерб всей стране. Волны дошли до самых гор. Ландшафт на Крите, — добавил капитан, — стал совершенно непривычным. Деревья, поля и источники, дающие жизнь, почти полностью погублены.

   — А сейчас вулкан на Каллисто снова утих?

   — И да, и нет. Он всё ещё довольно часто извергается, однако не приносит больше никакого ущерба. Там теперь есть горячие источники, которые бьют из одного из кратеров перед островом, одновременно выбрасывая газы, содержащие серу. Нет худа без...

   — Без чего? — спросил Энос.

   — Без добра.

   — Как так? Не понимаю.

   — А вот как. Теперь туда отправляются рыбаки. Они швартуют свои суда у скал и ждут, когда ядовитая вода источников очистит днища кораблей от водорослей и древоточцев. Затем вновь принимаются за свою привычную работу. — По лицу капитана нетрудно было догадаться, что потеря корабля глубоко потрясла его. Его губы продолжали дрожать от пережитого шока, руки не находили покоя.

   — Жизнь подобна ветру, — сказал Энос. — Она приходит и уходит, в ней чередуется светлое и тёмное, радости и страдания. Похоже, она подчиняется некоему ритму, как природа, сменяющая времена года. Сначала человек младенец, потом становится ребёнком, затем взрослеет, а как только по-настоящему начинает понимать жизнь, умирает. Ничего нет неизменного, сплошные взлёты и падения, метания из стороны в сторону, от одной крайности к другой. Солнце встаёт на востоке и перемещается на запад. А если допустить, что всё, происходящее с нами, всего-навсего сон? Действительно ли у меня был когда-то прекрасный дом с несколькими комнатами, или всё это мне приснилось? Неужели наши помыслы всего лишь иллюзия? Верно ли, что у меня когда-то была жена и двое сыновей? — Он обнял Алко, сидевшую рядом.

   — Ты, по крайней мере, у меня ещё есть, — тихо произнёс он. Потом продолжил: — Но землетрясение и гигантские волны, которые многое разрушили на Крите, извержение вулкана на Каллисто — всё это есть на самом деле. Куда ни глянь, нигде не осталось ни дерева, ни кустика. Даже источники иссякли. Верно и то, что люди в горах умирают с голоду, и у нас запасов пищи осталось всего на несколько дней: это жалкие крохи, которые нам с трудом удалось наскрести по погребам и закромам.

   — Вы все говорите и говорите, — упрекнула их одна из женщин. — Этим сыт не будешь. Что толку болтать — сделайте же что-нибудь, иначе мы все умрём с голоду.