Я, мой брат Лёха и мотоцикл

Тут злость меня взяла по-настоящему. Тут уж я на него так рассердился, так рассердился, что и сам не знаю как. То есть не на шутку. Чтоб Лёха, маленький и глупый, и делал меня на поворотах! Да я ему…

Опять газ до упора, опять сине-белая Лёхина спина приблизилась вплотную, опять вместе взлетаем в воздух, опять я впереди, опять поворот… и… опять я сзади.

Я подъехал к маме, остановился, заглушил двигатель и, чуть не плача, сказал:

— Мам, у меня что-то с мотиком. Не тянет. Я и так, и сяк, а он ни в какую.

— Что у тебя с мотиком? — спросила мама.

— Не знаю.

— Я тоже не знаю, — сказала мама. — Вот приедет папа и посмотрит. А я в мотиках не разбираюсь.

А тут и Лёха подкатил.

— Мам, как я Юрку сделал? А? Как стоячего!

И гогочет, как придурок какой-то.

— Это потому ты меня сделал, что у меня четвёртая скорость клинит, — сказал я, повторив папины слова, сказанные им по какому-то случаю.

— Сам ты клинишь на поворотах, — засмеялся Лёха. — А на мотик сваливаешь.

Нет, вы видели когда-нибудь таких нахалов? Лично я — так первый раз в жизни. Лёха, маленький и глупый, — и такие слова!

— Да я тебе сейчас как врежу, придурок ненормальный! — закричал я. — Так три дня чесаться будешь!

— А ты догони, тогда и врежешь! — хохочет Лёха во всё горло.

— Нечего ссориться, — сказала мама. — Давайте ещё раз со старта. Должна заметить, Юра, что ты на старте засиживаешься непростительно долго, теряешь драгоценные секунды. А Алексей, между прочим, не засиживается. И на поворотах ты тормозишь больше, чем это необходимо, много теряешь времени. Алексей же повороты проходит более грамотно, скорость уменьшает в пределах необходимого.

— Всё равно я не виноват, — сказал я уже не так уверенно. — У меня скорость клинит.

И мы снова заняли место на старте в метре друг от друга.

На этот раз я старался изо всех сил и сразу же вырвался вперёд. Не так чтобы слишком, но всё-таки. Но на повороте Лёха опять меня догнал, и на трамплин мы взлетели вместе. Его при этом так кинуло вверх, что я даже испугался: он летел почти на полметра выше меня, и я очень боялся, что мы с ним столкнёмся при приземлении.

Но именно за счёт высоты Лёха и проиграл. У меня скорость тоже хорошая, но мой мотик тяжелее Лёхиного, и я тяжелее самого Лёхи, поэтому меня не так сильно подбрасывает. Я приземлился первым, дал газу — и умчался вперёд. Но Лёха не сдавался: он всё время висел у меня на хвосте, и на первом же повороте проскочил мимо, хотя я и перекрыл ему дорогу: на гонках так часто делается, и я уже вполне освоил этот приём. Но Лёха каким-то чудом умудрился проскочить, вильнув на полной скорости, срезав угол у меня под самым носом, и вообще… я даже не понимаю, как это ему удалось.

Когда мы откатались и стали переодеваться, мама сказала:

— А тебе не кажется, Юра, что наш Алексей как-то незаметно вырос за эти два последних месяца?

— Как же это он вырос? — удивился я и, взяв Лёху за плечи, поставил рядом с собой: Лёха был, как и прежде, почти на голову ниже меня. — Ничего он не вырос.

— Я не об этом росте говорю, — возразила мама. — Не о том росте, который измеряется в сантиметрах. Я говорю о его умении управлять мотиком. Или, если ты считаешь, что он не вырос в этом смысле, то надо тогда признать, что именно ты остановился в своём росте. Или даже сбавил. Хотя, если верить секундомеру, вы сегодня трассу проходили на двадцать секунд быстрее обычного.

Я задумался, а Лёха обрадовался и сказал:

— А Юрка завтра станет таким маленьким, таким маленьким, что его и в траве не найдешь! — Вот что сказал этот нахал. И добавил: — Как Мальчик-с-пальчик.

Мама не обратила внимания на Лёхины глупые шутки, и сказала:

— Сегодня я впервые увидела, что вы гонялись с азартом. Это хорошо. В каждое дело надо вкладывать не только опыт и умение, но и азарт, то есть желание победить, быть первым. Тебя, Юра, это особенно касается. Ты подумай.

— Хорошо, я подумаю, — пообещал я, хотя, честно говоря, совсем не знал, как об этом надо подумать.

Глава 17 Не завидовать

Сперва я завидовал Лёхе, а теперь понимаю, что завидовать тут нечего, а надо самому учиться тому, что Лёхе дается так легко, как бы само собой.

При этом должен заметить, что Лёха — он ленивый, он даже зарядку делает кое-как. А то, что он такой смелый, что носится как сумасшедший, так это по молодости и глупости. Я в его возрасте тоже носился как угорелый… Ну, не совсем как угорелый, а вообще — носился. Теперь я понимаю, что одной смелости мало, что всё надо делать расчётливо, не надеясь на авось. И папа говорит то же самое. А он знает, что говорит. Он просто так не скажет, потому что сам гонялся в молодости.