Я, мой брат Лёха и мотоцикл

Но тут нажала «тридцатьчетвёрка», и на моих глазах обошла Лёху.

— У нас опять смена лидера! — радостно прокричал дядя-комментатор по своему радио, потому что он явно болел за эту самую «тридцатьчетвёрку». — Всё-таки опыт — великое дело, скажу я вам! — кричал он. — Теперь, я думаю, лидер вполне определился. Хотя… хотя спорт есть спорт… — пробормотал он, потому что Лёха опять «сделал»-таки «тридцатьчетвёрку» на «стиральной доске», вышел на поворот, как-то необыкновенно ловко миновал его, газ — трамплин, пропал из виду, показался снова, выскочил на самый высокий трамплин — и только тогда появилась «тридцатьчетвёрка».

А Лёха уже катил мимо меня, вписываясь в поворот по большому радиусу.

И опять я не выдержал и как заору прямо Лёхе в ухо:

— Лёха! Давай! — заорал я так, что у меня у самого в ушах зазвенело, будто меня треснули по голове чем-то тяжёлым.

И мне показалось, что Лёха меня услыхал и поддал газу. И тут же скрылся из виду.

«Только бы он не упал, — шептал я про себя. — Только бы не…»

— Осталось два круга, — сказал дядя-комментатор. — Должен сказать, что лидерство «пятерки» для меня полнейший сюрприз. Как и для многих, кто внимательно следит за результатами гонщиков. Вот у меня тут записано, что в прошлом году Алексей занимал двадцать шестое место. В этом году он идет на двенадцатом. Хотя на соревнованиях местного, так сказать, масштаба, в отсутствии признанных лидеров, не раз поднимался на подиум. Этот юный гонщик явно шагнул в своём мастерстве далеко вперёд. Что ж, это хорошо. На лицо явная интрига… Итак, «пятерка» впереди. Хватит ли у него сил выдержать лидерство до финиша? Посмотрим.

У Лёхи хватило.

Папа готов был поднять его в воздух вместе с мотиком — так он обрадовался. И мама тоже. Она даже заплакала от радости. И все дяди подходили к Лёхе и жали ему руку.

— Ну ты, Лёха, сегодня дал! — говорили дяди. — Прямо-таки метеор!

И тёти подходили и пытались поцеловать его в щёку, но Лёха увёртывался. Он вертел головой и вёл себя так, будто ничего не случилось такого, чтобы поднимать шум и гам.

А один дядя спросил моего папу:

— Вы сами их тренируете или тренера нанимаете?

— Сперва сам, — ответил папа. — А с весны этого года Юра тренировал Лёху, а Лёха… Короче говоря, они сами друг друга тренируют, а я только консультирую.

Я из этого разговора, честно признаюсь, ничего не понял и решил, что потом надо будет подумать, почему папа сказал так, как он сказал, будто мы с Лёхой тренируем друг друга. Ведь мы просто гоняем на тренировках — и всё!

А неподалеку папа и тренер «тридцатьчетвёрки» размахивали руками и что-то говорили, говорили… А «тридцатьчетвёрка» стоял и молча кивал головой.

Глава 27 Опять Петрович

И тут к нам подъехал дядя Петрович, всё такой же красный и весёлый. Но подъехал он не на своём любимом большом красном мотоцикле, а на такой специальной «тачке» с четырьмя широкими-преширокими колёсами, но без крыши — квадроцикл называется. Дядя Петрович сидел в мягком кресле со спинкой и держался за круглый, как у машины, руль.

— Где тут мой крестник? — весело закричал дядя Петрович, не вылезая из своей тачки.

— Вот он ваш крестник, — сказала мама, высовывая Лёху из-за себя, потому что Лёха специально спрятался от дяди Петровича за маму, чтобы было ещё веселее.

— Привет, Лёха! — закричал дядя Петрович. — Помнишь, что я тебе говорил, когда мы с тобой чебурахнулись?

— Не-а, — сказал Лёха.

— Ну как же! — удивился дядя Петрович. — Я тебе говорил, что ты обязательно станешь чемпионом! Обя-за-те-льно! Вот что я тебе говорил лет эдак… пять тому назад.

— А-а, помню! — закричал Лёха, чтобы сделать дяде Петровичу приятное.

Не думаю, чтобы Лёха что-нибудь помнил. Даже я не помнил, что говорил дядя Петрович, хотя как они с Лёхой чебурахнулись, помнил хорошо: об этом часто вспоминали и папа, и мама, и сам дядя Петрович.

— Вот выиграешь второй заезд — и первое место у тебя в кармане, — пообещал Лёхе дядя Петрович. — Только не чебурахнись.

— Не чебурахнусь, — пообещал Лёха. — Я вчера уже так чебурахнулся, так сильно чебурахнулся, что со мной случился самый настоящий шок. Вот как я чебурахнулся! — похвастался Лёха. — Мне даже в нос нашатырь совали, чтобы я очнулся.

— А врачу вы его показывали? — спросил дядя Петрович у мамы строгим голосом, потому что он самый главный в нашем клубе.

Но Лёха опередил маму:

— Показывали! Показывали! — закричал он. — Только врач этот ничего в мотиках не понимает. Он даже ни разу не видел, как гоняются. Разве это врач! У него даже шоколадок нету.

— Ах ты шоколадная душа! — покачал красной головой дядя Петрович. — Ты уж поосторожней, пожалуйста.

— Я поосторожней, — сказал Лёха весело. И тут же спросил у Дяди Петровича: — А подарок мне дадут, если я выиграю? — спросил Лёха.

— Ты сперва выиграй, а подарок будет обязательно, — пообещал дядя Петрович.

— И Юре?

— И Юре. Юра тоже молодец! — сказал дядя Петрович. — Вы оба сегодня молодцы.

— А что нам подарят? — не унимался Лёха.

— Так я тебе и сказал, — погрозил дядя Петрович Лёхе своим толстым красным пальцем. — Это, брат, большой секрет.