Я, мой убийца и Джек-потрошитель

В ответ я только улыбалась. Он выделял меня среди остальных студентов. Это не могло не нравиться и не могло не льстить самолюбию.

Была ли я любимицей профессора в начале учебы? Не думаю. Он не настолько демонстрировал расположение, чтобы возникли трения с сокурсниками, но достаточно, чтобы меня просили помочь и объяснить, когда что-то не получалось.

Но все хорошее в этом мире заканчивается. Профессора к середине третьего курса будто подменили. Он стал придираться ко мне по каждому поводу, требовал, чтобы я оттачивала навыки до филигранности, совершенства, знала материал сверх программы. Я выбивалась из сил на его лекциях, после семинаров срывалась на крик или плакала. Как же я тогда, да и после ненавидела его! До потери пульса.

Откуда же мне было знать, что Горгона спит и видит, как турнуть меня из университета за нехватку навыков в чтении мыслей, за отсутствие таланта к поиску? Да, мне давалось не все. Не знала я и того, что Горгона прикрыла путь в магмедицину, для которой у меня были все навыки. А Государь рискнул. Решил оставить и натаскать. Наблюдал и решал, чем могу быть полезна в его деле.

– Ты все время молчишь. Не рада, что все заканчивается? – на лице Горана мелькнула натянутая улыбка.

– Рада, очень рада, – машинально ответила я, наполняя половинку белка начинкой.

Ужин прошел спокойно, говорили мы мало и, по большей части, ни о чем. Но в воздухе будто витали напряжение, подавленные эмоции, невысказанные слова. Словно в квартире, как в небе, сгустились тучи и вот-вот должна разразиться гроза, высвобождая заряд, энергию, смывая дождем прошлое, обновляя, очищая дальнейший путь.

Странные мысли, странные ассоциации, странные предчувствия.

Я ходила по гостевой комнате и складывала вещи в сумку. Так, не забыть скопировать с компьютера рабочие файлы, черновик дипломной работы, книгу. Что еще?

Я замерла на середине комнаты, приложив к губам сложенные уголком пальцы рук.

– Эля, – Горан встал в дверном проеме, прислонившись к косяку и засунув руки в карманы брюк. Лицо его было серьезным, абсолютно непроницаемым и – вот чудо игры света и тени! – впервые казалось мне красивым. Да-да, именно красивым, а не только мужественным, жестким и холодным. Даже старый шрам на щеке не портил, а, напротив, добавлял волевым чертам истинно мужского шарма.

Растерянно поглядела на хозяина квартиры, но, так и не дождавшись ни вопроса, ни предложения, продолжила кружить по комнате в поисках вещей под его зорким взглядом.

Горан дождался момента, когда я перестала думать о возможном подвохе.

– Эля, а ведь ты совсем не хочешь уезжать.

– Мало ли чего я не хочу. В жизни часто приходится делать то, что нам не в радость, – рассеянно пробормотала я, ища глазами флешку. Нашла!

И только тут поняла, что выдала себя с головой. А мой испуганный, полный внутренней паники, понимания разоблачения взгляд уверил Горана в правильности предположения сильнее моих слов.

Улыбка. Мимолетная. Скрытая усилием воли. Но я успела ее заметить.

Я пропала! Он все понял. Теперь в грош ставить не будет. Какая же я дура! Знала же, с каким коварным, ни на секунду не упускающим жертву из вида охотником имею дело. Нельзя было расслабляться ни на миг. А я так глупо попалась на мелочи: на честном ответе.

С отчаянием и всей злостью на ситуацию, на себя, на свой очевидный промах потянула лямку дорожной сумки, но эта падла решила застрять под планкой кровати в самый неподходящий момент. Я дернула еще раз и еще, чертыхнулась, когда ладонь Горана обожгла мою руку и слегка сжала костяшки пальцев, чтобы я выпустила многострадальную лямку.

– Если даже багаж не хочет сопровождать хозяйку, это о чем-то говорит, – прошептал хрипловатый голос мне на ухо.

Я испуганно дернулась, отступила на шаг, повернулась и, сама того не ожидая, попала в объятия Горана. Он перекрывал мне путь. Ненавязчиво, но уверенно и надежно. Не позволял двинуться с места.

– Знаешь, что самое интересное? – продолжал он интимным шепотом, от которого по моему телу пробежала теплая волна. – Я ведь тоже не горю желанием тебя отпускать.

Затаила дыхание. Смотрела в его лицо не моргая. Следующий ход не мой – его. Государь всегда решает сам и по своему желанию. Такой человек, такая натура. На слова не тратится – тратится на дела. Человек действия, поступков – это я усвоила давно. Помоги же мне, молю! Сделай ход и в мою пользу! Я не могу сделать первый шаг. Он должен исходить только от тебя. Иначе – никак.

Его руки медленно, уверенно обняли меня за талию. По моему телу пробежала новая волна тепла и неги. Ноги отказывались слушаться. Пришлось положить руку Горану на плечо.

Мужчина наклонился к моей щеке, обжег дыханием скулу и мочку уха, дразня, суля прикосновение, но обманывая ожидания. И прошептал на ухо самым соблазнительным тоном, какой только может вообразить романтичная особа:

– Ты написала о последнем путешествии. Теперь нам обоим нужен повод. Мне нужен повод не позволить тебе собрать вещи и уйти. Тебе нужен повод, чтобы остаться. – Иногда все проще, чем кажется, – добавил он прежде, чем жадно впился в мои губы.