Я — МОЛОТ ПРОТИВ ВЕДЬМ

— Милая девушка! — парировал председатель. — Никто на ваши лекции не пойдет. Ваш дутый интерес к истории и науке не оправдает возложенных надежд. Кроме того, студент есть студент. Хоть со спортфака, хоть с истфака! Мы вам дадим поддержку только на реальное мероприятие, на которое придут студенты, много студентов! А не три ботаника, включая вас!

— Сам ты ботаник! — взорвалась Гелька, и не успела Соня вмешаться для наведения мостов, как противники сцепились в словесном поединке. После нескольких довольно серьезных оскорблений с обеих сторон, Софья, оправдывая свое имя, мудро решила добиться Соломонова решения.

— Послушайте меня! — заорала она так, что оба спорщика, в перепалке позабывшие об остальном человечестве, вздрогнули, замолчали и переглянулись как сообщники. — Послушайте! — повторила она на тон ниже. — Можно ведь совместить неприятное с бесполезным. Если наша лекция кажется вам, — она посмотрела в глаза председателю студпрофкома, — ненужной, а дискотека представляется нам, — она глянула на подругу, — бессмысленной, то давайте проведем и то и другое!

— И что это будет? — в один голос возмутились противники.

— Это будет консенсус по полной программе! — торжественно возвестила Соня. — А как делались такие вещи раньше? Вспомните «Карнавальную ночь»! Сначала — «Две звездочки, три звездочки...», а потом — «Пять минут! Пять минут!»

Они спорили еще час, провели блиц-опрос всех, кого встретили в коридоре, где шел разговор. Потом, почти помирившись на Сонином, конечно, предложении, пошли обедать в буфет. Там, чокнувшись стаканами с томатным соком, порешили: лекции быть, и инсценировке быть, и дискотеке тоже быть!

Когда делегатки на крыльях молодости и энтузиазма прилетели в штаб, а попросту, в квартиру Светки, и принесли счастливую весть, наступило всеобщее и полное ликование.

— Надо точно и четко расписать, кому и что мы поручим подготовить! — сказала Светка.

— Ура-ура! — возликовала резвушка Наталья. — Я мечтала, чтобы была дискотека, но боялась предложить! Слава Богу, слава Аллаху, хари Кришна!

— Прекрати визг, — остановила ее Ира. Впрочем, она тоже улыбалась. — Мероприятие все-таки очень сомнительное... Надо сделать все очень умно, чтобы не получилась порнография!

— Не переживай! — ответила за всех Гелька. — Мы будем руководить, и все будет классно!

Взяв на себя благородную функцию руководства, пятеро моментально потеряли бразды правления в подготовке мероприятия.

У Сони были знакомые, которые предложили нанять танцевальный ансамбль для зрелищности. Соня встретилась с ними и расписала задачу до мелочей. Танцовщики все поняли и отправились готовить заказанные номера, а когда представили их на суд заказчицы, оказалось, что все танцы выражают идеи, прямо противоположные заказу. Предполагалось, что танцы добавят эмоциональной насыщенности и подчеркнут основное настроение черной мессы — мистический ужас перед таинственными силами. А на сцене почти совокуплялись полуголые тела, выражая лишь одну мысль: как хорошо потрахаться! Соня попыталась объяснить танцорам их ошибки, но творческие люди смертельно обиделись за критику. Деликатная Соня не смогла настоять на своем и тихо молилась, чтобы подруги теперь не съели ее саму вместо младенца Федора. Кроме того, времени на создание новых номеров уже не оставалось.

«Будь, что будет!» — решила Соня.

— Нормально, — доложила она остальным, когда разговор зашел о танцах.

Гарика Симоняна проворонила Иришка. Она встретилась с ним в общежитии, прямо в его комнате. Студенты, с которыми Гарик делил приют, играли в карты у соседей, а он сам, сально скользя глазами по аппетитным выпуклостям Иркиной фигуры, вполуха слушал ее объяснения. У Симоняна была репутация бабника. Он встречал Ирку, одетый только в спортивные штаны, уверенный, что его мощный волосатый торс обрадует глаз гостьи.

— Смотри на зарисовки, Гарик! — не выдержала Ирина. Она всегда терялась под такими взглядами. — Это пентакль Солнца, он способствует величию, мощи, славе, успеху в жизни! А это — пентакль Юпитера и он дает славу, почести и богатство.

— Ириша, я же профессионал! Убери эти кривые каракули! — его тон был ироничен, а правая рука уже лежала на коленке девушки. Щеки Ирки запылали, но не от удовольствия, а от злости. Она была готова отшить его, и весьма резко притом, но побоялась, что он откажется оформлять зал. Это будет катастрофой! Гарик продолжал хвастаться и водить рукой по ее ноге. — Я историк и художник! Так неужели эти две вшивые пентаграммы...

— Вот и хорошо! — Ирка вскочила на ноги, сбросив влажную ладонь Симоняна со своего бедра. Ее слегка тошнило от омерзения. — Давай, работай, а я через пару дней загляну, посмотрю эскизы.

— Ты уже уходишь? — разочарованно спросил Гарик. — А как же чай?

Никакого чая в радиусе десяти метров не наблюдалось. Ирка двинулась к двери, вежливо улыбаясь и проклиная Светкину дурацкую идею. Гарик обогнал ее и закрыл собой проход. Чтобы прорваться к выходу, девушке пришлось бы неизбежно дотронуться до его голой кожи. Но она скорее прикоснулась бы к змее, чем к этому бабнику.