Я на тебе никогда не женюсь

— У меня дар от матери. Она была ключницей в замке отца. И никто не знал, что какая-то служанка когда-то была младшей дочерью разорившегося барона. Дар у нее был слабенький, только и хватало, что в руках чай подогреть, да свечу зажечь. Когда меня проверяли на чистоту крови — это амулет такой есть, по которому отцовство устанавливается в спорных случаях, оказалось, что я, кроме стихии воздуха, владею капелькой огня. Это и стало основной причиной принятия меня в род. К тому времени мамы уже не было в замке. Отец решил, что капля огня — от дальнего родства с королевской семьей.

— Алику тоже проверяли?

— Тебя?

Я фыркнула.

— Не меня. Твою Алику. Ту, что до меня была.

— Кто бы ее проверял! Во-первых, рождена в законном браке. Во-вторых — девочка. В-третьих, огня от нее никто и ждать не мог. Мачеха из рода Съен, а они поголовно вода и земля. И давай уже определимся, сестренка. Алики — той — уже нет.

Тут он тяжело, с натугой, сглотнул, отвернулся на миг, но справился с собой. Вновь взглянул на меня.

— Той Алики нет. Но ты — есть. Как тебя звали в том мире?

— Родители дали мне имя АнгЕлика. Уж не знаю, какие такие силы их на это сподвигли. Мне оно не нравилось в детстве, и я переименовала себя в Алину.

— Алика — Ангелика. Ни о чем не говорит?

Дошло. Одно имя, в чем-то одинаковая судьба. Даже смерть — и та схожа. С одной разницей: Алика ушла, Алина заняла ее место.

— Лады, брат, — хлопнула я по протянутой ладони. Хорошая такая ладошка: в меру широкая, с бугорками застарелых мозолей, светлыми полосочками шрамов от ожогов и порезов. Перевела взгляд с руки на лицо. Красавцем Валико не был. Зато был Мужчиной с большой буквы. Твердый подбородок, твердые губы, нос с едва заметной горбинкой. Темные брови и теплые карие глаза.

— Я буду звать тебя Ангелом, — улыбнулся брат, поднимаясь. — Иди сюда, Ангелок, унесу тебя в спальню, а пока ты отдыхаешь — полистаю кое-какую литературу в семейной библиотеке. Надо знать — с чего начинать твое обучение.

Тут уж я уцепилась за брата обеими руками.

— Да хоть горшком зови, только в библиотеку с собой возьми! — взмолилась. — Она же где-нибудь рядышком?

— В том же крыле, что и наши комнаты, — удивленно выгнул он бровь. — Но ведь тебе отдохнуть надо. Можно сказать, что ты только что со смертного ложа поднялась.

— Вот именно! И очень не хочу обратно! Там перина! Братик, родненький! Возьми меня с собой! Я тихонько полежу на диванчике — есть в библиотеке диванчик?

Брат кивнул.

— Во-от! А ты мне книжку с картинками дашь. Я буду читать учиться. Уж если я на вашем языке шпарю без остановки, то и читать должна!

Он улыбнулся так ласково, с таким облегчением, что у меня защемило сердце. Вальен-таль и в самом деле принял приблуду из сопредельного мира, а у меня появился надежный заступник и брат.

— 8

Примерно за месяц до описываемых событий.

Лорд Джай-таль был доволен собой. Ненавистная помолвка все-таки расторгнута, леди-дурнушка, по слухам, лежит при смерти. Академия окончена, и он свободен! На службу его пока не призовут, так как дед не пожадничал, оплатил внуку все годы обучения. И теперь он, Джай, вполне может заняться тем, что интересно именно ему.

Скоро наступит осень, а вместе с ней в столице начнется ярмарка. Значит, в город приедет и милая Милли со своим отцом.

Джай вытащил из кармана надушенный конверт, разрисованный цветочками, сердечками и голубками. Содержание он уже успел выучить наизусть. Милли с милой непосредственностью писала, что желает посетить все модные лавки, чтобы выбрать наряд для ежегодного осеннего бала в ратуше, на который он, ее любезный Джай, обязательно пригласит….

— Приглашу, милая, — трепетно поцеловав конверт, прошептал Джай-таль.

— Куда направляешься, внук? — окликнул его высокий жилистый и седовласый мужчина.

— В ратушу, дед! — нетерпеливо откликнулся Джай. — Хочу взять приглашение для одной милой особы.

— Это для тограшки, что ли? — хмыкнул дед. — Успеешь еще. Иди в кабинет, есть разговор.

— Дед! Я бы попросил!

— А и попроси, авось просящему и откроется, — прищурился старик, ухватывая внука за ухо. — Откроется и воздастся. По шее.

— Дед! Больно же!

— Это еще не больно, щенок! — мощным подзатыльником направив внука в нужную сторону, сообщил дед. — Больно будет чуть погодя.

— Да что я такого сделал-то?!

Дед не ответил. Прошел мимо внука, сел за рабочий стол, плеснул в хрустальный бокал вина из темной бутыли. Пить, однако, не стал. Отодвинул на край стола.

— Сядь. Сядь, кому сказал!

— Дед, я тороплюсь!

— Никуда ты уже не торопишься, — отмахнулся дед. — Некуда тебе торопиться.

Джай недовольно плюхнулся в кресло, уставился на деда.

— Как ты посмел, щенок, расторгнуть помолвку с дочерью герцога Аверс? — свистящим шепотом вопросил патриарх семейства Съеврин. Джай поежился — деда в семье уважали и откровенно побаивались.

— Дед!