Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

Северус начал приходить в себя, когда мешающее ощущение в руке переполнило чашу терпения. Оказалось, маленькая аккуратная домовуха с игривым чепцом теребила его рукав, винясь и плача. Его же рука с непонятно откуда взявшимися черными когтями глубоко вонзилась в стол, изорвала белую кружевную скатерть в хлам и покрошила краешек столешницы. В это время Сансар и Малфой оделись и вышли на улицу. Пока Северус рассчитывался и извинялся перед хозяином, он едва не потерял их. Навесив чары гламура и отвлечения внимания, вампир постарался их догнать. Но когда они зашли в аптеку, резко забеспокоился. Ему удалось подойти близко-близко и Северус с недоумением наблюдал, как мужчины купили антипохмельное зелье, чокнулись флакончиками и одновременно выпили содержимое. А потом рассмеялись. Мерлин, это был хороший смех, так смеются друзья. Он шумно втянул воздух носом, привлекая внимание.

— Господин, вам нехорошо? — обернулся к нему Сансар.

— Нет, все в порядке, вспомнил об одном неотложном деле, — Северус резко развернулся и вышел на улицу.

Это невыносимо, любимый рядом, а он не может открыться из-за своего гадкого поведения и злости на соперника. Простит ли Сансар его? В мэнор, срочно! И Северус аппарировал.

Шанса вернулся ровно в 17-00. Директор его чуть ли не обнюхал, поэтому излишняя предосторожность пригодилась. В груди потеплело от воспоминания, как легко и непринужденно он общался с Люциусом. Да, в его глазах трудно было не разглядеть страсти, но держать себя в руках маг умел. И это было приятно: никаких двусмысленностей, пошлостей и сальных взглядов, Малфой был свеж и уютен.

Договорились и на следующую субботу, но только на визит в дом родителей. Речной край полюбился отцам, Анил мог спокойно носиться, как сумасшедший, по холмам, Атолло при всем своем обаянии был нелюдим, годы испытаний наложили свой отпечаток. Отцы и Гроххчин настояли на принятии рода Слизерин, им еще и интересно было, как пройдет этот процесс. Идеально было бы пригласить Свидетелем Иссахо, но... Он вел максимально закрытый образ жизни и вряд ли бы выбрался ради Сансара в Британию.

Шанса все же вышел на ужин, сопровождаемый восхищенным Драко, мальчик никак не мог успокоиться и все время бросал на кузена многозначительные взгляды. Во время еды сид тихонько ковырял легкий салатик, подложенный заботливой Тутти, и размышлял, где же носит Снейпа. Умом Шанса смирился, что Избранный пока не готов к отношениям, но душа металась в поисках своей частички. И словно в ответ на мысленный зов зельевар явился. Мантия развевалась, когда он стремительно двигался по залу, шепотки сопровождали профессора, а он гордо шествовал, Великий Князь, не иначе, усмехнулся Шанса. Но каково было его удивление, когда этот великолепный самец остановился около их стола и медленно, с ленцой произнес:

— Поттер, после ужина ко мне.

Теперь зашуршало за столом слизеринцев.

— Эй, Харри, за что он тебя?

— Не знаю, я его не видел сегодня.

— Странно...

Шанса же не сомневался, что вызов связан с Дамбл-уродом. Не зря тот его осматривал и выпытывал, куда они ходили. Пришлось изворачиваться, рассказывать, что были в Национальной галерее на Трафальгарской площади, наслаждались полотнами Рембрандта, Рубенса, Делакруа, Мане, Тернера. На что директор сморщил нос и пренебрежительно заявил:

— Неподвижная мазня!

Шансара проводили в кабинет Снейпа большой дружной компанией: Драко с оруженосцами Грегом и Винсом, неплохими, в общем, парнями, Панси и Булстроуд. Но профессор еще не появился, поэтому девчонки незаметно улизнули от прощания. Как оказалось вовремя.

— Поттер! Я вызывал только вас, а свита ваших поклонников меня не интересует. Заходите! — все это было сказано с непроницаемым лицом, шевелились только губы и черные глаза прожигали дыру в Шансе.

Попав в комнату декана, Шанса ждал продолжения, язвительных слов, но профессор молчал, пришлось обернуться, чтобы застать Северуса за смешным занятием, он пытался спрятать за спиной огромный букет великолепных лилий.

— Эмм... — смутился он, потом зажмурился, резко выдохнул и опустился на одно колено. — Сансар, я прошу простить мне эгоизм и детское поведение... экхммм... Прими, пожалуйста, эти прекрасные цветы в знак нашего примирения. Прошу позволь ухаживать за тобой и утром... быть партнером на поединке.

Шансе хотелось прыгать от счастья — Сев, Ссаэши смирил гордыню, но цветы? Белые лилии? Интересно, что он подразумевает?

— Северус, почему лилии? Белые?

— В знак моего преклонения перед твоим величием, символ моей откровенности перед тобой и смирения моей... гордости. В общем, я хотел бы просить твоей руки, но не смею.

— Северус, ты ли это? — только и мог спросить Шанса. — Смотри мне в глаза!

Он не смог удержаться и стал нахом, так лучше! Он самый сильный менталист, а поведение Сева говорило, что тот подвергся коррекции сознания. Но кто?

— Алли? Ты? Зачем? Теперь чистить, не хочу такого Сева!