Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

Теперь все обсуждали произошедшее, охрана не смогла заткнуть рты детей. Предположения были разные, но сводились к одному: каждый решал, что он сын чистокровного отца и тот таким образом проявил свою заботу, или что сама магия любит его, а остальным просто повезло быть рядом. Санни внутри плевался: никто не подумал, что кто-то это сделал для себя. Каждый был полон уверенности, что все произошло исключительно для него. Странный эгоцентризм. Охранники же оказались вполне молодыми детками высокопоставленных семейств, и сопровождение диких сервов считалось вроде армейской службы. Вот их слушать было гораздо информативнее, хотя и удавалось реже. Но они чаще всего доказывали, кто круче, у кого длиннее уши, изысканнее их форма, тон голубизны глаз, насколько закреплен кровью... Еще бы пиписками померялись. Каждый разговор начинался о великом «я» и иже с ним. Сервы считались животными, чуть выше располагались мастера, далее собственно начиналась раса эльфов по их разумению, и то, слуги. А если прислуживающие низшие эльфы считались грязнокровками, то дети в отряде на их взгляд приравнивались пыли под ногами.

Пленники и надзиратели были больше похожи на людей, чем воины, но снобы даже в лохмотьях. Охрана вела себя, будто стережет неразумное стадо, общалась только с надзирателями и то – через сжатые зубы. Те же относились подобно и к детям. А внутри этой банды был беспредел. Сколько раз Санни только благодаря проснувшемуся дару менталиста и позабытому было шестому чувству в последний момент уходил от подножек, ударов брошенным камнем... Да что тут происходит, если дети так жестоки? Ведь все в одинаковом незавидном положении, но все равно выстраивают иерархию. Вот оно! О небо, он забыл...

Теперь оказалось, те два подростка намечающиеся лидеры. С ними никто не справлялся, а эти заключили союз и оказались сильнее всех. Больше объединений не оказалось.

Через три ночи мытарств отряд привели в лесную деревушку. Здесь звонко стучал молоток кузнеца, ржали лошади, квокотали куры... У Санни дрогнуло в груди — все это напоминало обычную людскую деревушку.

Всех двадцать три ребенка заперли в доме. Потом начались процедуры: их вымыли щёлочью, переодели, раздали по грубому гребню и кожаному шнурку для волос. Ноги остались босыми.

Теперь они выглядели почти одинаково: серая льняная одежка, гладко завязанные волосы. Приютские, ага... У Санни обнаружились волосы до лопаток и он ухитрился заплести себе небольшую косицу.

На следующее утро детей рассадили полукругом на полянке, а через некоторое время привели зеленокожего человечка, похожего на гобина, только умный злой взгляд из-под нависших бровей никак не походил на умиротворенные мордахи слуг подземелий его родного гнезда. Позванивали цепи из светящегося белого металла и два воина за спиной говорили об опасности существа.

- Эхи, вам дается шанс занять достойное место среди сервов. Наставник Чрох будет обучать делать артефакты. Если научитесь делать хотя бы простейшие, ваше будущее обеспечено. Если нет, будем пробовать вас в других местах, – объявил надзиратель.

Мастер Чрох говорил непонятно, невнятно и вообще старался запутать, за что часто получал бляхой на ремне по спине, когда совсем ничего различить не получалось. Но не врал. Разбирая ужасные конструкции его пояснений Санни старательно учился. Ему было интересно постигать опыт актефакторики. Сизые и Черные не владели этим мастерством, хотя в принципе могли бы. Песчаные, Пестрые, Длиннопалые и Очаистые снабжали Детей Рассвета нужными медальонами и украшениями и не делились своими тайнами. Поэтому он с почтением относился к зеленокожему мастеру.

В первый месяц дети собирали из бусинок на ткани руны. По результатам этого одиннадцать подростков покинули учебный класс. Ребята шептались, что теперь их попробуют в выделке кожаных изделий. Один из обидчиков Санни тоже исчез вместе с ними, но оставшийся на следующий день поймал и избил Санни с новоявленным дружком.

Санни каждый раз старался сесть рядом с мастером. Через какое-то время он понял принцип: укладывать магические нити и потоки в артефакт, оставляя кончики для активации. Но ведь не мог гоблин учить врагов чему-то ценному! Тьюро, так Санни звали здесь, через месяц сообразил, что это и именем назвать нельзя, так как означало — отрыжка на местном сленге. Как-то надзиратель просветил его, что он не порядочно-рожденный среди сервов, а выкидыш черной предательницы, даже не полу, а еще хуже. Что это значило, Санни так и не понял, но пьяный бред рыжего бухряка запомнил. Зато для гоблина его внешность была своеобразным мостиком не доверия, но сотрудничества. Чрох заметил, что с Санни никто не общается лишний раз, шпыняет при случае, подставляет, портит работы, а еще он заметил, как мальчишка ловко укладывает ниточки стихий в простейшие изделия.