Я научу тебя любить (СИ)

В какой-то момент вытащила руку, потянулась к сумочке, достала кошелек, оттуда купюру… Посмотрела на Корнея, как бы спрашивая… Он кивнул, чем подарил повод улыбнуться. Подошла к гитарному чехлу, опустила, возвращалась, откровенно сияя…

И сияла еще долго, даже пару раз обернулась, будто не желая расставаться…

— Видишь, в Вене тоже играют на улицах. Значит, это не так ужасно…

Сказала с придыханием, прижалась на секунду к мужскому боку, а потом отстранилась, вскидывая взгляд. Кажется, очень ждала ответа. А Корней почему-то не спешил. Сначала смотрел перед собой, потянул немного за руку, когда любовавшаяся им Аня почти что вписалась в шедшего навстречу человека, только потом перевел взгляд на нее…

— В уличной игре нет ничего ужасного. Я никогда так не говорил. Но не сравнивай, Аня. Здесь музыканты получают разрешения. Здесь определены допустимые для выступлений места. Чтобы удобно было всем. Местным. Торговым точкам. Туристам. Музыкантам. А вы… Где встали — там играли. Прости.

— Тебе невозможно угодить…

Аня шепнула, искренне качая в недоумении головой, Корней же снова усмехнулся. Повернул голову, несколько секунд смотрел на нее — успевшую слегка надуться…

— Не пытайся угодить. Ты имеешь право на собственное мнение. Наши могут не совпадать, но никто ведь не гарантирует, что я прав. Точно так же, как ты не всегда ошибаешься. Но пока ты со мной — играть в переходе не будешь. Я вообще надеюсь, что больше никогда не будешь. Так ясно?

Было ясно, но говорить об этом Аня не стала. Просто вздохнула, сжала руку сильней, смирилась… Подумала только, что если, чтобы быть с ним всегда, ей придется навсегда отказаться от игры в коллективе — она согласна. Она в принципе от чего-угодно отказаться согласна, если это даст гарантию… Только ему об этом лучше не говорить.

Ближе к обеду зарядил дождь, поэтому на предложение Корнея переждать его, посетив конный балет, Аня отреагировала с энтузиазмом, давая повод мужчине пошутить, что «с принцем не сложилось, так хоть на лошадок посмотришь, да, зайка?». Ответить Ане было нечего, а вот покраснеть — за милую душу. Потому что она-то считала, что с принцем у нее все идеально. Он самый лучший на свете. И лошадки тоже…

Только, увидев цену за билеты на балконе, чуть не офанарела… И резко поняла, что за посещение прочих достопримечательной заплатила не так уж и много…

Но выходя, налюбовавшись, навосторгавшись, нахлопавшись в ладоши и насмотревшись на вполне спокойно реагировавшего на все происходящее Корнея, Аня ни секунды не жалела. Наверное, оно того стоило. Наверное, больше не повторится. Но этот поход-то запомнится на всю жизнь…

После лошадей снова гуляли по влажным венским тротуарам. Пообедали в выбранном Корнеем месте. Ближе к четырем вернулись в гостиницу, дождались машины, выдвинулись в аэропорт.

Выезжая из города, Аня уже не крутила головой, не дергалась в сторону телефона, чтобы запечатлеть. Просто смотрела за окно, чувствуя растущую в сердце тоску. Такой силы, что даже закралось сомнение, а стоит ли вот так выпадать из реальности, если потом не хочется в нее возвращаться?

И, как всегда, будто чувствуя это ее настроение, Корней сказал сам:

— У тебя впереди очень много городов, Аня. Не волнуйся.

Ей же только и осталось, что улыбнуться, кивая. Потому что ему она по-прежнему верила.

* * *

Венский аэропорт оказался куда больше Киевского. Ане казалось, что попади она сюда сама — точно потерялась бы, но Высоцкий вновь не дал. Они приехали загодя. Прошли все контроли, оказались в зоне международных авиарейсов, Аня получила второй в жизни паспортный штамп. На предложение мужчины прогуляться по местным торговым точкам отреагировала отказом.

А вот он на какое-то время отлучился, оставив Аню наедине с телефоном, чемоданом и недопитым сладким какао.

Вернулся через двадцать минут, сел на место, покрутил в руках пакет, поставил на стол…

— Это тебе, — сказал, вызывая крайнее удивление и ускорившийся сердечный ритм…

— Мне? — кивнул в ответ на бессмысленный, по сути, вопрос. Спокойно следил за тем, как Аня откладывает мобильный, берет в руки, заглядывает… Достает небольшую белую фарфоровую лошадку с гордо запрокинутой головой, стоящую на трех ногах, а четвертую согнув в колене… Очень красивую. Утонченную… — Спасибо. Она… Прекрасная… — Аня сказала совершенно искренне, всего на секунду отвлекаясь от фигурки на привычно серьезное лицо Корнея, а потом снова на собственную ладонь…

— Пусть будет на память. — Потом улыбнулась, кивнула, снова посмотрела… Влюбленно… — Скоро посадка. Ты паспорт не посеяла?

Замотала головой, продолжая блестеть глазами… Спокойно отреагировала на скупой кивок, что Корней потянулся к ее чашке, сделал глоток, скривился…

— Гадость какая. Как ты это пьешь…

Не постеснялся дать свою оценку, вернул на место…

— Мне нравится. Сладко…

Глянул, немного вздернув бровь, но спорить не стал. Взял в руки телефон, увлекся им… И Аня тоже вернулась к занятию.