Я назову её — Земля

Как часто мы говорим эти слова по привычке, почти не вкладывая в них смысла. Говорим их мимоходом, давно заученным движением губ, не задумываясь, не понимая, что незаметно для себя прикасаемся к великой тайне. И даже не замечаем того, что силу, которая способна строить миры, мы легко и бесполезно растрачиваем впустую. Мы так легко, даже не замечая, выпускаем в слова то, что должно исходить из сердца. Но как же трудно, как тяжело и страшно, преодолевая сопротивление проклятой неуверенности и дрожь в коленках, перешагнуть однажды через все страхи и сказать эти божественные слова. Сказать их впервые той, которую действительно любишь. Подойти сейчас, в эту секунду и, не откладывая, просто подарить ей этот мир.

Глава 6. Хомору

— Я, конечно, всё понимаю, младший, хочется сделать не как у других, чтоб отличалось. И чтоб не слишком утруждаться. Но, извини, одноклеточные растения — это слишком, как бы это сказать... эээ… смело, — наконец подобрал подходящее и наименее обидное слово старший брат.

Говоря это, Тарх всем своим видом показывал, что не хохочет во всё горло только благодаря воспитанию. — Нет, я, конечно, встречал миры, где преобладают одноклеточные, и даже имел счастье общения с разумными амёбами, но, поверь мне, ты сам через некоторое время захочешь сжечь всё, что вырастил, и начать всё заново.

— Очень смешно, Тарх. Чем насмехаться, лучше бы идею подал.

— Лови, Яр. Идея первая. Создавай многоклеточных. Из клеток, как из блоков, ты сможешь строить любые виды растений и животных. Это намного проще, чем создавать каждый вид с самого начала. Идея вторая. С генетическим кодом поступай так же. Напиши свои шаблоны для растений и животных и затем для каждого нового вида, просто вставляй соответствующие внешние признаки. Изменения минимальные. Могу ещё накидать. Но пока с этим разберись.

Яр почесал затылок и спросил: — Что, совсем от одноклеточных отказаться?

— Ни в коем случае. Им работа обязательно найдётся. Например, будут перерабатывать отходы жизнедеятельности животных во что-нибудь подходящее для растений. Да мало ли дел для них? Даже внутри организмов перерабатывать одни вещества в другие. Считай, что одноклеточные — это твои чернорабочие. Вот всю чёрную и грязную работу на планете пусть и делают. И не только. Ты даже ещё представить не можешь, сколько дел им можно поручить. Но по ходу дела сам придумаешь.

Тарх разошелся не на шутку и продолжал сыпать идеями: — А вот ещё представь, например, нужно тебе внести правки в генокод определённого вида. А он у тебя уже по всей планете расселился. Ну не отлавливать же каждый экземпляр, чтобы внести коррективы. Их там уже миллиарды. Я, например, делаю просто: беру кусок кода, который меняю, или всю цепочку, заключаю его в оболочку с цитоплазмой, как в контейнер. Проще говоря, создаю вирус. Затем вывожу их достаточное количество и распыляю в атмосфере, например с дождём. Или с метеоритами. Неважно, способ доставки сам выберешь. В общем, вирус внедряется в клетки и вызывает нужные мне мутации.

— Но ведь возможны и случайные мутации? Как с ними быть?

Тарх крякнул, это, похоже, был больной вопрос, затем ответил: — Скажу тебе как опытный и много повидавший демиург — берегись спонтанных мутаций как тёмной материи. Защищай от них генокод всеми способами. Не уследишь — через несколько поколений свой мир не узнаешь.

— А что, мутанты не имеют права на жизнь?

— Имеют, конечно. Кто же спорит. Только их же мутации их этого права и лишают. Не живут они долго. Даже если усиленно размножаются. Со временем вымирают полностью. А как ты думал? Каждый живой организм — очень сложная конструкция. Всё на своем месте, каждый орган — это шедевр. И пока так остаётся, организм нормально функционирует. Малейшая неправильность, незапланированная мутация органа — и он либо отказывает, либо работает неправильно, причиняя мучения своему хозяину. В конце концов, организм погибает. Или быстро, или мучается ещё какое-то время, которое ему осталось. Так что, братишка, — старший потрепал Яра по плечу. — Береги эталонный код.

— А как его беречь?

— Ну, младший, такие элементарные вещи тебе нужно объяснять...

— Дублирование?

— Молодец, реабилитировался. Конечно. Никто ещё не придумал способа сохранять информацию надёжнее, чем многократное дублирование. Сохраняй генокод в нескольких экземплярах в каждой клетке. И при делении клетки, пусть повреждённая цепочка просто игнорируется или отбрасывается. Или вообще можно целиком клетку утилизировать. Для гарантии.

— Я понял, Тарх. А можно ещё отделить обычные клетки от половых. Чтобы мутации не передавались потомству.

— Я в тебе не ошибся, младший. Можешь же, когда захочешь.

Младший поскрёб подбородок и спросил:

— А твои подопечные ещё не научились делать то же самое? Ну, в смысле, генетические исследования уже ведут?