Я не ангел (СИ)

– Это кто же тут так порезвился, что камня на камне не оставил?

Вован пожал плечами и вернулся к прерванному занятию – чесанию спины. Тут в холм, стоящий неподалёку, врезалась молния, разнося его на мелкие кусочки.

– Э, – пробормотал Жигалов, – да здесь и поджарить могут! Надо выбираться отсюда. Хотя вопрос о виновнике беспорядка частично решён. Интересно, – задумался он, – а почему нет дождя?

Костолом неопределённо фыркнул – теперь его занимал зуд филейной части.

– Нет, ливень мне, конечно, не нужен – я ещё после океана недостаточно обсох, – но гроза без дождя это всё-таки странно. Кстати, а чего это ты всё время чешешься?

Медведь опять пожал плечами, но чесаться не прекратил.

– Ну-ка, дай посмотреть, что у тебя там! – сказал капитан. – Не хватало, чтобы ты насобирал блох от дракона!

Вован с готовностью изобразил избушку на курьих ножках.

– Слушай, Костолом, так у тебя там крылья режутся! Ты что, святой?

Медведь энергично запротестовал.

– Вот и я так думаю, – кивнул Глеб. – Тем более что нимба у тебя над башкой не наблюдается.

Между тем крылышки вылезли уже наполовину.

– Погоди-ка, так это же драконьи крылья! И хвост тоже! Ты что, у Остолопулоса зелья отпил?

Вован кивнул и покраснел, как варёный рак, объевшийся помидорок.

Жигалов расхохотался:

– Так ты ж у нас теперь авиация!

Костолом обиженно заворчал.

– Нечего дуться! Ты лучше приобретение опробуй.

Медведь осторожно взмахнул доросшими до четырёх метров в размахе крыльями. Получившийся ветер едва не сбил с ног капитана.

– Потише, птеродактиль! – проворчал он.

Свежеиспечённый летун заработал крыльями уверенней и поднялся в воздух.

– Ну как?

Вован показал большой коготь.

– Покружись, – предложил Глеб.

Тот с радостной физиономией сделал в ночном небе большой круг – наследство Остолопулоса слушалось идеально. Обрадованный Костолом сделал «мёртвую петлю».

– Спускайся, кукурузник!

Но медведь ничего не хотел слушать. Он сделал «бочку» и приступил к выполнению «штопора». В это мгновение в него угодила молния. Вован задымился и стал падать вниз. На какой-то момент он, видимо, потерял сознание, потому что прекратил махать крыльями. Потом Костолом очнулся и яростно заработал «наследством», выправляя полёт. Получилось у него плохо. На огромной скорости медведь врезался в скалу, похожую на ладонь с пятью пальцами, разрушив её до основания.

Жигалов подбежал к нему:

– Ты живой? – Вован слабо кивнул. – Кости целы? – Ещё один слабый кивок. – Встать сможешь?

С помощью капитана Костолом встал.

– Ну что, Икар, летать ещё не расхотелось?

Медведь упрямо мотнул головой.

– В этом Мире ты точно летать не будешь, – заявил Глеб. – От здешних молний тебя даже твоя бронированная шкура не спасает.

Вован грустно кивнул, полностью соглашаясь с Жигаловым.

– Кстати, вон на той скале висит наш портал. Только меня туда почему-то не затягивает – далеко, наверное. Так что ещё разок тебе расправить крылья точно придётся.

Костолом осклабился, сграбастал капитана в охапку и взвился в небо.

– Потише, Терминатор! – прохрипел тот. – Задавишь!

Но медведь отпустил его только на вершине скалы.

– Неужели тебе так понравилось летать?

Летун так яростно закивал головой, что Глеб всерьёз испугался, что она у него вот-вот отвалится.

– Но ты же не всегда будешь медведем, – сказал он.

Вован беспечно махнул рукой: пускай, мол!

– Крылья ты тоже потеряешь.

Костолом в ужасе схватился за «наследство», словно боясь того, что крылья испарятся именно в эту секунду.

– Да не трясись ты! – успокоил Жигалов напарника. – Сначала тебе необходимо найти того типа, который отгрохал тебе такую шубу, а там посмотрим. Идём.

Они шагнули в портал, без сожаления покидая столь негостеприимный Мир…

15

В автомобильной погоне есть только один плюс – подушки безопасности.

Впереди была бесконечная дорога, тянущаяся до самого горизонта, а может быть, и ещё дальше. Вдоль дороги с обеих сторон стояли густо натыканные гигантские кучи (между некоторыми даже щели не было), не очень хорошо пахнущие – я бы даже сказал: смердящие – и напоминающие по внешнему виду обыкновенные муравейники, только очень уж большие.

В общем, на поверхность планеты смотреть не стоило, она не отличалась разнообразием. Зато обязательно нужно было взглянуть хотя бы глазком на здешнее небо. Местный небосвод являл собою яркую, насыщенную сочными красками и приятно радующую глаз синеву.

Единственное, что несколько портило изумительную картину, это было ядовито-жёлтое, переливающееся всеми цветами радуги, а потому напоминающее фасеточный глаз насекомого, око здешнего светила.

Наглядевшись вдоволь, Слава осведомился:

– Что это за помойка?

– Тсс! – зашикал на него Ангис. – Не смей произносить этого слова в этом Мире! Им ты оскорбляешь жителей Фасеточного Мира!

– Здесь живут насекомые?

– Угу. Идём, нам нужно в магазин.

Он быстрым шагом направился вперёд. Стараясь дышать одним ртом, Ковалёв поспешил за ним.