Я не отдам тебе детей

Их взгляды встретились, и, если бы кто-то ещё находился в комнате, ему бы показалось, что между ними пробегают искры. Молчаливое противостояние могло бы продлиться целую вечность, если бы Вертон не засмеялся. Воинственное настроение Тимары тут же как ветром сдуло. Жрица удивлённо посмотрела на него, силясь сохранить свой гневный настрой, но не преуспела в этом.

— Вам не надоело делить то, чего нет? — спросил Вертон. — А вдруг мертворождение? А мы тут такую драму разыграли.

— Да чтоб вам! — недовольно фыркнула Тим, прижимая ладони к животу.

Раньше она не была особенно суеверной, но сейчас каждое слово, особенно каждое его слово, заставляло сердце сжиматься и чувствовать себя не в своей тарелке. Как-то это всё неправильно, что она примеряет на себя подобные вещи. Нет, конечно же, у неё всё будет хорошо. И дети родятся здоровыми.

— А что мне? Я просто хочу, чтобы вы находились в безопасности, — пожал плечами торговец, падая в кресло напротив и беря с тарелки бутерброд.

— Кажется, ещё вчера утром вы хотели отобрать у меня ребёнка, а для этого посадить на цепь до самых родов и никуда не выпускать, — прошипела Тим, чувствуя, как посасывает под ложечкой. Но брать еду у этого… у этого хама не хотелось.

— О нет, не надо придумывать. Ну да, был не прав, поскандалил немного. Но я пересмотрел приоритеты, — хмыкнул Вертон, вспоминая о кулоне с белым опалом. — Проблемы надо решать по мере их поступления. Сначала нужно, чтобы ребёнок родился. Здоровым. Поэтому прекращайте дуться, Тимара, и идите сюда. Тут просто невероятной вкусноты ужин.

Уговаривать Тимару пришлось довольно долго. Упрямство, присущее многим женщинам, да помноженное на власть положения амматисы и подсознательную нелюбовь к Вертону сделали своё дело. Торговец лишь посмеивался, демонстративно медленно разжевывая очередной деликатес.

В конце концов Тим не выдержала и села в кресло напротив, закуталась в плед для надёжности и набросилась на еду. Из-за переживаний она и не почувствовала, что изрядно проголодалась. Вертон смотрел на это и посмеивался в усы. Жрица напоминала маленького ребёнка, сказавшего глупость и теперь совершенно не понимающего, как выбраться из неловкой ситуации. А ведь всего-то и нужно, что признать свои ошибки. Жаль только, что это “всего-то” — один из самых сложных поступков в жизни.

Выпивая бокал вина за бокалом, Вертон чувствовал, как постепенно начинает хмелеть. Плохие мысли отступали, он даже начал выбрасывать из списка волнующих его проблем странное нападение и побег пленницы.

— У меня есть предложение, амматиса.

— Да? — удивлённо спросила Тим, откинувшись на спинку кресла. В животе поселилась неприятная тяжесть, свойственная человеку изрядно переевшему.

— Вы, если мне не изменяет память, хотели отправиться в паломничество. Очень сомневаюсь, что вы после всех тех бед, что свалились нам на голову, сможете завершить его самостоятельно. Как насчёт того, чтобы отправиться в это путешествие вместе? Я буду сопровождать вас. Не подумайте, я хороший боец, хотя с виду и не скажешь… А вы не будете делать глупости.

— И что вы хотите за это? — прищурившись, спросила Тим.

— О, сущую мелочь. Вы. Не будете. Делать. Глупости.

Повисло напряжённое молчание. Кому понравится, что его поступки называют неразумными? Даже дети, на самом деле часто ошибающиеся, не терпят подобного. Тим прикрыла глаза и задумалась. Предложение Вертона выглядело весьма привлекательным. Да и, если послушать некоторых повитух о том, что когда отец ребёнка рядом с матерью во время беременности, то это может сослужить хорошую службу младенцу… Но где же подвох? Что ему нужно?

Ответа на эти вопросы Тимара не нашла.

— Думайте быстрее, Тимара, — подтолкнул её к принятию решения Вертон.

— Что ж. Предложение выглядит весьма заманчиво. Но я хочу иметь возможность в любой момент отказаться от вашего общества.

— Как будет угодно, — пожал плечами торговец, с трудом скрывая ликование.

Хвост девятнадцатый. Четверть шага навстречу

Глава 20

Утро, впрочем, не принесло радости обоим. Вчерашние договорённости хотя и оказались тяжким бременем, но отказаться от них не позволяла гордыня. Как любят говорить важные люди: “Я же дал слово, я его и сдержу!”

Протрезвев, Вертон чуть ли не локти кусал из-за мягких условий, выставленных Тимаре. А жрица хваталась за голову, думая, что она подписалась на какую-то ужасную авантюру. Но они не подавали вида друг другу, чинно завтракая, перебрасываясь ничего не значащими фразами.

— Кстати, а где наши скакуны? — спросила Тим, надеясь направить их разговор хоть в какое-нибудь русло.

— В конюшнях, — отмахнулся Вертон. — Они в “Вепре” одни из лучших в Тионте. Можете не волноваться.

И снова повисло тягучее молчание, нарушаемое редким звоном столовых приборов о тарелки.

— И всё же, — не выдержав, Тимара вновь завела разговор. Проводить время с мужчиной, с которым не очем поговорить, не входило в ее планы. — Почему “Вепрь?” Тут скорее какие-нибудь джунгли, райский сад или что-то в этом духе.