Я не Пань Цзиньлянь

Ли Сюэлянь шутя плюнула в его сторону. Итак, чтобы отведать кунжутных сластей, они решили после обеда отправиться в Цюйфу. Чжао Большеголовый пошел на автовокзал за билетами, а Ли Сюэлянь осталась в гостинице собирать вещи. Она упаковала сумки и вышла, чтобы купить для Чжао какой-нибудь свитер. Хотя уже пришла весна, по утрам и вечерам было еще холодно. Убегая из дома, Ли Сюэлянь успела надеть свитер, а вот Чжао в тот вечер растворился в делах по спаиванию полицейских и с головой ушел в свою стратегию. Поэтому когда они с Ли Сюэлянь уже миновали границу своего уезда, на нем оказалась лишь теплая рубаха. Сегодня, когда рано утром они вышли на прогулку, Ли Сюэлянь заметила, что Чжао дрожит от холода, потом он вдруг зачихал. Пока они ходили по городу, Ли Сюэлянь решила купить ему свитер. в одном из магазинов ей приглянулся достойный вариант, но стоил он девяносто шесть юаней. Чжао посчитал, что это дорого, и удержал ее от покупки. Они пошли дальше, но Ли Сюэлянь переживала, что рано или поздно Чжао простудится, и тогда гораздо больше они потратят на лекарства. Выйдя из переулка, в котором находилась гостиница, Ли Сюэлянь прошла чуть больше пятисот метров и нашла тот магазин, где утром они приглядели свитер. Поторговавшись, она вместо девяносто шести юаней отдала за него восемьдесят пять. Взяв покупку, она пошла обратно, по пути купив в дорогу четыре булочки и пакетик с острой овощной закуской. Вернувшись в гостиницу, она собиралась уже войти в номер, как вдруг из-за двери услышала голос Чжао Большеголового. Оказывается, он уже тоже возвратился с автовокзала. Но с кем это он разговаривал? Прислушавшись, она поняла, что Чжао разговаривает по мобильнику. Это показалось ей вполне нормальным, она открыла дверь, но, услышав, что он ругается, решила задержаться на пороге.

— Я уже сто раз говорил, что выполнил все, о чем ты просил, а вот ты мои условия выполнил?

Выслушав чей-то ответ, Чжао возмущенно продолжал:

— Единственное, что тебя волнует, это доклад начальнику уезда о том, как я уломал Ли Сюэлянь. а почему бы тебе не доложить, как решается вопрос с работой моего сына?

После очередной паузы Чжао снова заговорил:

— Я не то, чтобы не доверяю властям, я просто хочу убедиться воочию.

И, снова помолчав, он стал возмущаться:

— Что это еще такое? Как можно сравнивать такие вещи? Я никаких доказательств предъявлять не собираюсь. Будь то хоть в провинции Шаньдун, хоть в нашем уезде, я не могу позволить тебе стоять возле кровати и наблюдать, чем мы с Ли Сюэлянь там занимаемся.

Неизвестно, что ему сказали на другом конце провода, но он завопил:

— Да почему не на сто процентов? Мы вернемся и сразу поженимся. Зачем ей тогда жаловаться!

В мозгу у Ли Сюэлянь словно разорвалась бомба.

9

Члена судебной коллегии уездного суда звали Цзя Цунмин[26]. Двадцать лет назад эту должность занимал Дун Сяньфа. Но когда Ли Сюэлянь попросила его разобраться с жалобой, тот сказал, что к нему это дело не имеет никакого отношения. Между ними возник спор, он обозвал ее «швалью» и послал «катиться подальше». После того, как Ли Сюэлянь прорвалась в Дом народных собраний, его вместе с председателем суда, начальником уезда и мэром убрали с должности. После увольнения Дун Сяньфа намеревался исполнить свое желание и устроиться торговцем скота на сельский рынок. Несколько лет пролетели как один день. Восемь лет назад у Дун Сяньфа случился инсульт, а три года спустя он умер, так что счастье его развеялось как дым.