Я не Поттер!

— Джинни, ты чего здесь? Ф–у-у–х… как я устал, — произнес он лениво и подвинул ирландца, освобождая себе место. — Только с дежурства! Кстати, Джинни, после восьми ученики не должны посещать гостиные чужих факультетов. На это весьма прозрачно намекают целых три правила свода зак…

— А поздороваться не хочешь, Перси?! – не выдержала уже никому особо не нужная сестра.

— А? – брат не понял обиды и наморщил лоб, задумавшись над таким сложным вопросом.

Не дожидаясь окончания мыслительного процесса, она убежала, звонко стуча маленькими каблучками, провожаемая десятками недоброжелательных взглядов и оскорбительной тишиной.

Фред решился покинуть фыркающего от возмущения братца и подошел к Перси.

— Странная она…

— Слизеринка! – ответил тот.

— Ну да, слизеринка. Только она такая неразговорчивая всего месяц, странно…

И я оставил их обсуждать странности странной слизеринки. Слово к слову, мысль к мысли, вот так все важное в мире и происходит – по капельке.

Молодец, Джинни. Мои комплименты твоей умной рыжей головке!

* * *

Гермиона, даже пребывая в бессознательном состоянии бревна, оправдала свою занудную ученость, и помогла Симусу понять, кого же именно он так упорно ищет. То, что упустил из виду я, обнаружил Невилл. Перед тем, как заглянуть в зеркальце себе за спину в поисках чудища девчонка вырвала пожелтевшую страницу из старой библиотечной книги и крепко сжала её. Вытаскивал лист из её окаменевших пальцев я лично. Округлив глаза, я чуть не прослезился от счастья – это же ответы на все вопросы!

«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его – многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»

Под всем написанным Грейнджер вывела каллиграфическим почерком «трубы».

— В учительскую, быстро! – заорал Симус и схватил меня за руку, словно поддержки искал.

И карусель закрутилась с новой силой, вскружив головы тем, кто с радостью запрыгнул в кабинку, ожидая чуда, подвига и победы. Понятное дело, я остался внизу, ведь кто-то же должен нажать на рычаг.

* * *

— Это опять случилось, – сказала МакГонагалл в наступившей тишине. – Монстр напал на ученика. На сей раз утащил в Тайную комнату.

Профессор Флитвик вскрикнул. Профессор Стебль прижала руки ко рту. Папа с силой сжал спинку кресла.

— Откуда такая уверенность? – спросил он.

— Наследник Слизерина, – она побледнела, – оставил еще одну надпись на стене, прямо под первой: «Ее скелет будет пребывать в Комнате вечно».

Так мало лет, а какой драматизм… – подумал я.

Профессор Флитвик не разделил моего восхищения и залился слезами.

— Кто на этот раз? – воскликнула мадам Трюк. Ноги у нее подкосились, и она упала в кресло.

— Джинни Уизли.

Флитвик перестал рыдать.

— Слизеринка?! – уточнил он с интересом.

Ай–яй–яй… как вам не стыдно, взрослые маги и чародеи. Неужели все плохое, что происходило, происходит или будет происходить в школе, вы с легкой душой спишете на таких неприятных вам детей зеленого факультета? Вот я, к примеру, просто вылитый грифиндорец, даже шарфик цвета крови имею. Неверна ваша теория, неверна…

* * *

— Гарри, давай. Немедленно говори что-нибудь на змеином языке! – охрипшим шепотом попросил Симус.

— Откройся! – велел я.

Кранны вспыхнули красным светом и подались назад, открывая один большой и, я знаю точно, очень глубокий тоннель.

— Я иду первый! – заявил Невилл, дрожащий от страха.

— Нет, я! – возразил ирландец.

— Да ну вас… – пробурчал я и прыгнул.

Полгода ждать – это вам не шуточки!

Тоннель проходил под самыми подземельями, был измазан липкой слизью и оттого казался еще более противным и страшным. Где-то позади с громким чавканьем и визгами повороты преодолевали Симус и Невилл. Наконец, он выплюнул нас всех на холодный пол. Раньше он был еще и мокрым, но так и воспаление легких подхватить недолго, потому, обеспокоившись собственным здоровьем, я осушил его уже давно.

Длинный коридор из серого камня, в котором мы очутились, больше походил на трубу. Его непроглядная тьма навевала дикий ужас, ведь так и было задумано, и я поспешил зажечь свет, пока к героям не вернулось здравомыслие и они не сбежали, что, судя по трясущейся нижней губе пухлого – могло произойти вот–вот.

— Люмос!

Гонимая лучом света, тьма отступала, открывая все те же влажные, облепленные илом стены. В волшебном свете тени идущих казались фантастическими чудищами.

— Помните, – предупредил я вполголоса, – при малейшем шорохе надо сейчас же зажмуриться.

Не то чтобы мне хотелось предупреждать, но нас ждут, а явиться к месту встречи мертвыми – верх неприличия.