Читаем Я не робот "Служу себе" полностью

— Кого угодно. Иномирян, мутантов, роботов, илотов, нумеров, модификантов, клонов, колдунов Афин, если сможешь с ними договориться. Да хоть железных людей из тёмной эры технологий. Правила это не запрещают.

— Хе-хе-хе. Ну, ты скажешь тоже, железных людей, хе-хе-хе, — я долго и нервно смеюсь. — Перикл, могу я тебя ещё попросить кое о чём?

— Ты можешь затянуть рассмотрение дела Слоэн. Мне эта война сейчас, ну совсем не к стати.

— Х-м-м-м-м — Перикл скептически просканировал меня взглядом. В какой-то момент мне почудилось, что он способен глядеть сквозь одежду, — Поедешь со мной в двухнедельный морской круиз на яхте?

— Нет, слишком много дел. Да и войну эту надо ещё пережить. А не многовато ли две недели? Стандартная такса за такую услугу — это Гера на день личного пользования.

— Всё вы Атрейдесы так и норовите свести в оказание услуг. Сделаете дело, получите своё и убегаете. Будто путаны, а мне хочется романтики.

Я поморщился, такое даже Гере не понравится, долго Перикла он терпеть не будет. Скорее сломает свою программу и утопит его в тазике с нестиранными носками.

— Слушай, Перикл, а как ты смотришь на экстремальный вид туризма?

— Я не любитель охоты на изгоев, — хмыкнул Перикл.

Вот чего у него не отнять при всех его недостатках — так это общая незлобивость. Да, он ко всем ниже статусом относится как отбросам и не протянет им руки, если они будут тонуть. Но вот я ни разу не видел, чтобы он к кому-то проявлял агрессию. Приказать выпороть слуг он может, но ехидного удовольствия от чужих страданий испытывать не будет.

— А кто говорит об охоте на людей. Отдых — это в первую очередь смена обстановки испытание новых ощущений.

— Ну, и что ты предлагаешь?

— Ты же в курсе, что у меня очень развитое ботаническое производство, а в генной инженерии и медицине Атрейдесы занимают не последнее место.

— Да, об этом весь полис в курсе. Финансовая служба уже который год ищет твоё пищевое производство, чтобы обложить налогами. Кстати, где ты их прячешь?

— Секрет. Я плачу ввозные пошлины и хватит с этого.

— Если производства в системе, то они должны облагаться налогами местной финансовой системы. Иначе их могут арестовать до выплаты всех задолженностей и штрафов.

— Мы будем разговаривать о твоём отдыхе или о финансах?

— Прости. Продолжай.

— Мои учёные изобрели новые амнизиаки. Они позволяют полностью заблокировать долгосрочную память, оставив при этом первичные навыки, такие как знание языка, умение использовать инструменты, владение навыками рукопашного боя.

— То есть, человек не будет помнить, кто он есть, но при этом не станет идиотом. Интересно.

— Но к амнизиакам-блокираторам у нас есть разблокиратор, он полностью заставит вспомнить жизнь, не забывая при этом, что было после принятия блокиратора.

— Пол, я не буду спрашивать, зачем твои учёные изобретают такие опасные препараты, сколько законов ты при этом нарушаешь, у всех аристократических домов шкафы полные скелетов. Спрошу лишь одно: а как твои блокираторы памяти стыкуются с отдыхом?

— Мы заблокируем тебе память и с голой жопой выбросим на необитаемый остров.

— Охрана! — забеспокоился Перикл.

— Да, подожди ты. — Тормознул его я, а то и вправду гоплитов вызовет, — Выбросим тебя не на всегда, а на неделю или две, потом подберём, прочистим тебе мозги и одухотворённого, набравшегося впечатлений полные штаны вернём тебя к твоей мамочке и кузинам.

— Несколько недель выживать на острове дезориентированным отсутствием воспоминаний, задумка так себе.

— Кто говорит о выживании? Подберём тебе тропический остров-сад без хищников, под кожу вживим датчик, который будет отслеживать твоё состояние. В случае чего, мои медики придут к тебе на помощь, даже простудиться не успеешь.

— Ну, не знаю, как-то это нумеризацией попахивает.

— А когда ты ползаешь на коленях перед собственными рабами, и целуешь им ноги — это чем попахивает?

Перикл аж на месте подпрыгнул, не вставая.

— А ты откуда знаешь?

— Гера рассказал, между прочим, мои амнизиаки гораздо дешевле чем усечение языков и новую прислугу потом искать не надо.

— Вот жеж он! Это всего раз было.

— Не парься, это не преступление, да и видал я более странные увлечения.

— Но, что я буду делать на этом острове один?

— Кто сказал тебе, что ты будешь там один? Наловим тебе ещё около пятидесяти мужчин и женщин по твоему вкусу, так же заблокируем им память и высадим на остров вместе с тобой. Только представь: тропический остров, куча людей приходит в себя на песчаном пляже, не помня, кто они и откуда. Какие новые впечатления ты испытаешь за этот срок, разве тебе не интересно?

— Хм-м-м, — задумался Перикл.

— В любом случае, это гораздо интереснее, чем три недели таскаться на яхте забитой мальчиками и девочками лёгкого поведения.

— Ну ладно, я участвую. Но ты гарантируешь мою жизнь и здоровье?

— Естественно, за тобой будут присматривать мои лучшие люди.

Глава 21

— Начали. Атакуй меня.

Нэнси, облачённая в броню — точную копию моего паладина только женский вариант с выпуклостями на корпусе, бегом понеслась в мою сторону, размахивая учебными мечами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное