Я не робот "Служу себе"

Добираться до Мара нам предстояло на трёх колёсных грузовиках на электрической тяге. На Крите почти вся техника была на электрической тяге. Местные были просто одержимы сохранением окружающей природы. В грузовик легко мог влезть и тридцать человек, но в броне люди занимали в полтора раза больше места, поэтому чтобы не тесниться взяли транспорт с запасом. Плюс экзотанк требовал себе отдельный транспорт, так-то он мог дотопать до подъёмников и сам, но гулять по городу в компании автоматизированного танка, который я ещё не успел зарегистрировать, мягко говоря, стрёмно. А так, экзотанк можно было выдать за небоевое техническое оборудование, все его орудия прятались за бронестворками в специальных гнёздах. Со спрятанным оружием экзотанк выглядел совсем нестрашно. Просто приплюснутое обтекаемое тело, на четырёх паукообразных механических ногах, робот для условно технических нужд. С закрытыми бронестворками экзотанк был герметичен, плавал он, конечно, как топор, но вот по долгу сидеть в засаде на дне реки он может легко. Вторая причина выделить экзотанку отдельный грузовик — это техника безопасности. В сложенном состоянии он довольно-таки не устойчив, его нужно будет закреплять тросами для перевозки. А то ещё накатится на пехотинца и раздавит, никакая броня не спасёт. Закреплять его, чтобы потом раскреплять, было тупо лень. Ловко перебирая ножками, экзотак залез в кузов грузовика, потоптался на месте вокруг, словно кот, потом ловко подогнув под себя все четыре ноги, сложился, при этом сразу стал занимать намного меньше места. Солдаты с умилением любовались на это чудо инженерной мысли, ещё не определившись как относиться к приданной им в усиление технике, что-то пока среднее между домашним любимцем и талисманом.

«Вот увидите вы его в боевой обстановке, сразу поменяете своё мнение» — подумал я, наблюдая за всем этим.

Погрузились, поехали. На спуске с поверхности нас встретил дежурный чиновник. Осмотр как на таможне!

— Цель прибытия в средние уровни?

— Диагностика и мелкий ремонт фекальных коммуникаций.

— ЧТО? — удивился чиновник.

— То есть, ремонт структур производства и культивации белка из фекалий.

— А-а-а — понимающе закивал чиновник, — Значит, вы наш новый инспектор по сектору.

— Угу, — кивнул мой двойник.

— А зачем народу столько? — смутился чиновник, указывая ручкой на вооруженный до зубов штурмовой отряд.

— Средние уровни — опасное место, мне нужна хорошая охрана. Да и парни засиделись, не помешает им настрелять немного трофеев, чтобы повесить на стену и хвастать перед соседями.

— А не до хрена ли войск? И двух десятков гоплитов бы хватило.

— Я забочусь о своей безопасности, а она лишней не бывает! — важно заявил мой двойник.

— А это что? — крайне бюрократическим тоном спросил чиновник, указывая на экзотанк.

Услышав, что речь идетё о нём, экзотанк попытался закрыть себя передними лапками, выглядело это потешно, будто медведь пытается прикрыть интимное место лавровым листком.

— Ассенизаторская машина, служащая для пробоя особо плотных пробок.

— Там что дерьмовые пробки в трубах сравнимые с бронелистами минотавров?

— Какие минотавры, о чём вы? — удивился аватар, — Как бы не с бронёй космических берем!

— Ну и дела. Ладно, проходите. И удачной вам охоты! — пропустил нас чиновник.

Распрощавшись к канцелярской крысой, наши грузовики встали на платформу и спустились на уровень нумеров. Надо отметить, что хоть Нэсн и была на средних уровнях, но на анти утопии нумеров ещё не была, так как добиралась но срединных уровней всегда телепортом. Вид чистого города с мирно бродящими рабами, предоставленными самим себе, всегда вызывал странные ощущения.

— Ты никогда здесь не была? — спросил я у Нэнси по радиосвязи.

— Нет, — ответила она, — это город рабов. Мне кажется что они, даже не могу объяснить.

— Лучше чем мы? — нашёл я для неё ответ, — это так. Они лишены разума в нашем понимании, и вместе с этим пороков. Всё это в совокупности создаёт иллюзию благополучия.

— Да, это так. Но они всё равно рабы, и даже не осознают этого.

— Угу. Присмотрись по-внимательнее, ты видишь детей или стариков?

Нэнси ненадолго затихла, наблюдая за улицами нумеров, полных людей.

— Нет, не вижу.

— Это потому, что их нет. Дети выращиваются до определённого возраста в специальных секциях в отлучении от родителей, а по достижении определённого возраста им вживляются нейросети, и все их воспоминания стираются. Остаются лишь рабочие навыки и закладки повиновения хозяину. Стариков же просто перерабатывают на протеиновые батончики и скармливают живым.

— Это ужасно.