Я не сдамся!

— У меня есть деньги, — внезапно раздалось сзади.

Трясущимися руками Ульяна достала из рукава свитера целлофановый пакет и вытащила оттуда смятые тысячные купюры. Беглым взглядом Маша насчитала штук 25, не меньше.

— Да убери свои бумажки, стыдоба, — отмахнулась Наталья. — Не в них же дело. Или думаешь, я только о твоих долгах тут пекусь? Да чхать я них хотела.

— Я знаю, — ответила Ульяна. — Но я вернулась не ради крыши над головой, а чтобы стать Макару хорошей мамой. И я стану ей, с вами или без вас. Если хотите гнать — гоните. Только скажите, куда увезли моего мальчика. Больше ничего не прошу, только адрес.

— Никто тебя гнать не будет, угомонись. Что я, изверг какой? Да, говорю прямо: тебе не верю ни на грамм, но и сострадание мне не чуждо. Говори, где шлялась столько времени?

— Неважно. Но Христом Богом клянусь, больше не пью. Избили меня сильно и бросили прямо на улице полураздетую. Какие-то люди вовремя заметили и вызвали скорую. Я отлежалась там сутки, пришла в себя и сбежала.

— Прямо так что ли бежала? В этом рванье и больничных шлепанцах?

— Надеялась, что успею к Макару… Не успела.

Наталья всплеснула руками и грубо выругалась. Затем втянула дым, выдохнула и покачала головой:

— Твою медь, Улька, ну позвонила бы мне! Ты же помнишь мой номер!

На шум явился сонный дядя Юра в рейтузах и матроске.

— Вы чего тут? Ой, — увидев Ульяну, он по-женски прикрыл рот ладонью, — это кто тебя так отделал? Что за сволочь может поднять руку на женщину??

— Да, может, оно и к лучшему, что поколотили, — отозвалась та. — У меня хоть мозги на место встали.

Наталья затушила сигарету о консервную банку, которая выполняла роль пепельницы:

— Ладно, дуй мыться и ложись спать. Проснешься — все вместе решим, как быть и что делать. Щас постельное тебе принесу.

— Я помоюсь и поеду к Макару. — Ульяна была настроена решительно.

— Ага, поедет она. И что ты там скажешь? Тебе пацана даже увидеть не дадут без разрешения опеки. А разрешение ты в таком виде точно не получишь. Давай-ка сначала оклемаешься, приведешь себя в порядок, и потом все по уму сделаем. Отдадут пацана назад как миленькие. Но пылить в таких делах точно не надо.

Долго Ульяну убеждать не пришлось. Взглянув на себя в зеркало в ванной, женщина и сама поняла, что Наталья права. В итоге через полчаса вся коммунальная квартира мирно погрузилась в сон.

Глава 48

Дядя позвонил на следующий день после гибели сына. На самом деле, все понимали, что эта жуткая автокатастрофа была подстроена, и парень просто не мог ни с того ни с сего вырулить в кювет на скорости 200 километров в час, но доказать что-либо было невозможно.

Игорь в очередной раз принес дяде соболезнования, но тот звонил вовсе не за этим.

— Ты же догадываешься, о чем я собираюсь попросить, — сказал Дьякон. Эта фраза заняла у него секунд тридцать, после инсульта его речь оставляла желать лучшего. — Или ты, или никто. Я не могу никому доверять, пойми это.

— Дядя, ты знаешь, что я всегда буду тебе благодарен, но я не могу вернуться к тому, от чего так долго пытался избавиться.

— Ты пытался избавиться от подросткового самомнения и наивности. И сделал это. Иначе я бы не обратился к тебе. Сейчас ты вырос, из тебя вышел толк. Твоя покойная мать гордилась бы тобой. — Дьякон откашлялся, глотнул воды и продолжил. — Гарик, я не прошу возвращаться в девяностые, те времена давно прошли, и сейчас люди решают конфликты цивилизованным путем. Я всего лишь прошу вести мои дела до тех пор, пока я не встану на ноги. Пока я в Швейцарии, а ты в Москве. Будешь моими глазами, ушами и руками. Поверь, ты не пожалеешь. Это очень неплохие деньги.

— Не пожалею? — Игорь беззлобно рассмеялся. — Все верно. Когда меня пристрелят, я вряд ли смогу выразить сожаление.

В динамике раздался глухой удар о твердую поверхность — дядя ударил кулаком по столу. И как только сумел в таком состоянии? Поистине, русский медведь, ему даже инсульт не помеха.

— Сашку убили, потому что он делал глупые вещи, не умел договариваться и, в целом, был незрелым. Про порошок я вообще молчу. Знаешь, почему его убрали? Этот идиот нанюхался и в таком состоянии пригрозил одному человеку. Сказал, что грохнет. Видит Бог, я любил этого дурака, он моя кровь и плоть, но он сам подписал себе приговор. У меня не было времени заниматься его воспитанием, я сам во всем виноват и буду нести этот крест до конца своих дней. Но давай вернемся к сути. Я собираюсь передать тебе дела и даже готов пойти тебе навстречу: можешь избавиться от теневого бизнеса и оставить только легальный. Там тоже не все законно, но при желании и усердии это все можно решить. Что касается остального, то просто делай все постепенно. Чтобы не осталось недовольных среди старших. Мелких сошек можешь не опасаться, у них яиц не хватит на какой-то серьезный ответ.