Я не Спок

Я позвонил Эду Милкису, который был так полезен в содействии при моем переезде с прежнего места после закрытия Стар Трека. Эд тогда сразу же сообщил, что он выполнял соглашение с сериалом Миссия: невыполнима и немедленно послал грузовик с двумя водителями, чтобы перевезти мои вещи обратно. Я со смехом прокомментировал, что мы могли бы сэкономить пару действий, если бы они позволили мне остаться чуть дольше в моем офисе. Ведь прошло всего три недели с тех пор, как они выставили меня. Эд выразился об этом очень просто: «Мы не любили тебя тогда, но мы любим тебя сейчас».

Первым был предложен сценарий, созданный из двух и переработанный в двухсерийный эпизод. Пока сценарий не был лучшим из того, что я видел, мне предложили сыграть 3 или 4 разных персонажей, с моментальным изменением стиля игры, маскировкой, разными диалектами и тому подобным. Пока мы работали над съемками двухсерийного эпизода, студия Парамаунт предложила мне следующий сценарий, и он был прекрасен. Я играл персонажа, в основе образа которого лежал образ Че Гевары – революционного лидера. Сценарий был хорошо построен, и персонаж был очень сообразительный. Я согласился на работу и начал вести внутренние поиски, чтобы как можно лучше прочувствовать свой персонаж. Для гардероба и грима мы собрали фотографии Че и, конечно же, здесь была неизбежная кубинская сигара. На протяжении съемок шоу имеющийся материал должен отразить всё то веселье, которое я испытал. В этот момент студия Парамаунт и СиБиЭс видимо согласились на том, чтобы я был больше задействован в сериале и предложили мне снова заключить долгосрочный контракт. Мы согласились и заключили сделку на 4 года.

На следующие полтора года я погрузился в изображение человека с тысячью лиц. Это было забавно какое-то время. Я вернулся к поиску персонажей, изучению диалектов, экспериментам с гримом и тому подобным. В некоторых случаях маскировка была настолько успешна, что зрители не осознавали, что роль исполнял я. Атмосфера на съемках была отличная. В компанию входили близкие по духу люди, и в работе создавалась добродушно веселая химия. Моего персонажа звали «Парис». Я часто удивлялся тому, что, возможно, это имя было выбрано из-за моего успеха в роли персонажа с одним именем – «Спок». Но были различия – Парис был поверхностным.

Когда-то был сделан отличный выбор – дать мистеру Споку внутреннюю духовную жизнь, но у Париса ее не было. Таков был план всех персонажей сериала Миссия: невыполнима. Не было поисков того, кем были персонажи или их личных взаимоотношений с остальными. Акцент ставился на том, что они делают, какую роль играют в осуществлении плана команды Миссии.

Для меня рабочий график был намного свободнее, чем в Стар Треке. В приключениях Энтерпрайза и его экипажа капитан Кирк и мистер Спок были вовлечены практически во все события, которые там происходили. А это означало, что Биллу Шатнеру и мне, и довольно часто ДиФоресту Келли, требовалось находиться на съемочной площадке и работать все двенадцать часов съемочного дня – пять дней в неделю. В случае М:Н, построение сценария давало каждому случайные перерывы в работе. Мы собирались вместе в начале шоу, когда «Фелпс» объяснял и раздавал каждому обязанности, и обычно в последней сцене шоу, когда КНМ¹³собиралась уезжать, завершив миссию. Между этими моментами каждый персонаж шел своим отдельным путем бóльшуя часть времени. В таком случае, это означало, что мне не требовалось быть под рукой, когда Грег Моррис рыл туннель в стене для того, чтобы заложить туда свое электронное оборудование. Такое распределение рабочей нагрузки означало, что каждый из нас мог иметь свободное время, свободный день, или, конечно же, в большинстве случаев, несколько свободных часов, чтобы отдохнуть, подучить роль и, главное, запастись энергией.

Одного мне серьезно недоставало. За то время, что я провел в М:Н, я никогда не был эмоционально или духовно вовлечен в сценарий, как это было в Стар Треке. Честно говоря, я иногда их просто не понимал. Но это было успешное шоу, и я думал, что осложнения сценария были частью его успеха. Зачем-то зрителей томили большим объемом информации, и они верили, что если будут смотреть более внимательно, не отрываясь от экрана, они, в конечном счете, поймут все, что там происходит. В ретроспективе я понял, что это было не обязательно делать. В некоторых случаях осложнения истории делались только ради самой истории, и не подытоживали ее, как в хорошем пазле, сложившись как надо. В любом случае, я выполнял свою работу более менее изолированно. Я пытался понять, о чем мои сцены и как в них сыграть самого себя. Все это было забавным недолго, и, в конце концов, я осознал, что сделал достаточно. Я сыграл диктатора из Южной Америки, греческого корабельного магната, европейских революционеров. Когда это было сделано и без подпитки личной увлеченностью материалом, веселье пошло на убыль. В середине второго сезона я сказал своему агенту, что хотел бы попросить уволиться из сериала.