Я не твоя волчица

И попыталась расслабиться, отдать бразды правления волчице. Но ничего! Ничего не вышло. Волчица грустно посмотрела на меня и растворилась в моем сознании. Она не исчезла, я чувствовала ее, но не приближалась ко мне. Паника медленно меня захлестывала. Нехорошо! Очень нехорошо! Так можно и вовсе потерять связь с волчьей частью себя. Нам про это рассказывали. На фоне сильного стресса иногда такое случалось. А у меня этих стрессов, хоть задницей жуй в последнее время. Но ведь с этим надо что-то делать! Спокойствие и положительные эмоции! Книга, много еды и мягкая комната. Та самая, в которой весь пол — одно сплошное мягкое спальное место.

Три дня на радость маме я не выходила из дома. От занятий меня освободили, никто не беспокоил, и только Кир приходил, чтобы поделиться новостями. Об Аните знали, что она все еще без сознания. И больше ничего. А Вилл прошел суд Духов. Они подтвердили, что волк действовал спонтанно, инстинктивно и никаких целей, кроме защиты не преследовал. Только по словам Кира, Духи сказали Виллу что — то еще и долгое время не выпускали из круга. И это что-то сделало волка замкнутым, раздражительным и необщительным. Что-то творилось в наших кругах. Казалось, что кто-то намеренно пытается посеять между нами всеми раздор. И довольно успешно.

А волчица моя за эти три дня не стала ближе. Мне казалось, что еще больше отдалилась. Мне становилось страшно. Но пожаловаться даже Киру не решилась. Потеря животной сущности — это трагедия для любого из нас. Те, кто смог справиться с этим ужасным состоянием, уходят в титрессы и служат Духам. Другие же, кому не хватило сил пережить эту огромную потерю сходили с ума, убивали себя. Как признаться в своей беде близким? Для них это станет ударом. Сильнейшим.

Вскоре, к своему ужасу, я поняла, что и мой запах изменился. А значит, дело принимало необратимый процесс. Родные стали замечать изменения. И мне пришлось вернуться в академию. К тому же, надо было найти лекаря и узнать, что с моей рукой. Линии оставались на месте. И не светлели, как шрамы. Они наоборот темнели. Как бы не лишиться еще и руки.

— Кир! — воскликнула я, заметил макушку родного брата. Помахала ему рукой и рванула, не обращая внимания на хмурого типа с тонким шрамом на подбородке, который все дни следовал за мной по пятам. Охранник. — Кир, — схватила брата за руку и потащила к свободному подоконнику. — Ты мне позарез нужен, — состроила печальную мордочку. — Кир, мне капец, — склонилась к его уху, чтобы никто не услышал. — Мне к лекарю надо. Срочно. Объясню все по дороге. Но этого, — мотнула головой в сторону охранника, который докладывал маме обо всех моих передвижениях, — надо скинуть. А он не отстанет, если я без тебя буду.

— Что случилось? — нахмурился Кир, оглядел меня встревоженно, потянул носом и покачал головой.

Мы волки очень много значения придаем запахам. А уж как пахнут родные, знаем точно. Не заметить, что я меняюсь, Кир не мог.

— Свободен на сегодня, — обратился брат к охраннику. — Спасибо. Домой ее доставлю сам. Зарк кивнул и растворился в потоке студентов.

— И? — требовательно посмотрел на меня брат.

— Не знаю, Кир, — прошептала я и опустила голову. К глазам подступили слезы. Кир ухватил меня за подбородок и заставил взглянуть в глаза.

— Что с тобой, мелкая? Ты что, реветь собралась? — потрясенно смотрел на меня братец. Шмыгнула носом и покачала головой. Не буду реветь.

— К лекарю, а потом все объясню.

Глава 15. Узоры судьбы

Глава 15

— Выглядишь ты чудовищно, — брат первым не выдержал гнетущего молчания.

Дворники мельтешили перед глазами, сметая с лобового стекла крупные снежинки. На улице бушевала метель. Примерно то же творилось и в моей душе. Чем ближе мы подъезжали, тем страшнее становилось. Я боялась услышать страшную правду. Боялась настолько, что едва не попросила брата повернуть и поехать домой.

— Я и чувствую себя так же, — слабо улыбнулась и отвернулась. Не выдержала его серьезного, обеспокоенного взгляда. Он по-настоящему за меня волновался. А что будет с родителями, если… нет. Тряхнула головой. Об этом даже думать не стоит.

— Не хочешь поделиться? Ришка, ты же знаешь, я — могила. Даже родителям ничего не скажу.

— Знаю, Кир, — тяжело вздохнула и опустила голову, уставившись на крепко сцепленные пальцы. — Мне вообще с тобой повезло, — усмехнулась, — ты самый лучший брат, — голос сорвался. В горле встал ком, который не удавалось проглотить. Если я потеряю волчицу, мне придется уйти от семьи. В резервацию. Лишиться друзей, потерять брата, родителей. Мы будем всегда рядом, но уже из совершенно разных миров.

— Ришка.

— Нет, Кир, — покачала головой и несколько раз глубоко вдохнула, чтобы немного успокоиться. — Мои догадки, они. Ужасные. Не хочу даже вслух это произносить, пока не поговорю с лекарем.