Я не твоя волчица

Ух! Пронесло! Значит, покидать родные стены мне все же можно. А охрану я как-нибудь переживу. Я даже улыбнулась своей маленькой победе.

— А насчет замужества, я тебя услышала! — фыркнула мама, и я тут же скривилась. Мама мне этой оговорки не забудет.

И вот, выиграв битву с мамой, но отложив основное сражение за свободу на другой раз, я влетела в ванную и скинула одежду. Рука зудела просто кошмарно! Кисть, несколько пальцев и запястье были исполосованы. Линии, словно заклятие Вилла плетью по моей руке, точки, которые пылали на фоне неповрежденных участков кожи. Хотелось взять пилочку для ногтей и отпилить себе руку. Другого инструмента под рукой не оказалось. Хотя нет, вот на полке и ножницы маникюрные на полке сверкают лежат. Я едва не выла от того, как все чесалось. Хотелось разодрать все до костей. Врубила холодную воду и запустила под нее руку. Пустила толику своей силы и создала водяную перчатку. Хорошо — то как! Даже стон сдержать не сумела. Вилл — урод. Все же зацепил меня. Вот чувствовала я, что не мог он без пакости обойтись. И его спокойствие в ответ на мою подколку теперь понятно. Чем лечить эту гадость? К маме идти бесполезно, она сейчас из — за малейшей царапины меня на цепь посадит, еще и намордник натянет, чтобы не вякала.

Ощущение было, что завтра я проснусь без руки. Но стоило только вытащить руку из потока живительной прохлады, как мучительные ощущения возвращались. Да к тому же из-за переутомления, стресса и еще хрен знает чего у меня магия начала сбоить. Пока держу руку под потоком — все отлично, но стоит только убрать руку от струи, как водяная перчатка истончалась или перетекала туда, куда я ее точно не направляла.

— Вот дерьмо! — выругалась я. Умылась и присела на край ванной. Помыться и выспаться.

А потом обдумывать.

Пришлось тащить к кровати таз. Попробуйте когда-нибудь пронести таз мимо бдительной родительницы незаметно. То еще удовольствие. Но мне удалось. И вот я расположилась на постели, сунула руку в таз, прикрыла глаза и…

— Ришка, какого художника произошло? — дверь грохнула о стену. В мою комнату ворвался взъерошенный братец. Даже не постучал, засранец. Я только поглубже зарылась в подушки, надеясь, что Кир намек поймет и свалит. Но куда уж там. Он приземлился на мою кровать так, что меня подбросило на пару сантиметров. — Рассказывай, зараза такая, куда опять вляпалась, какого хрена случилось, причем здесь Анита, и нахрена тебе таз?

— Чтобы охлаждать пыл наглым братьям и отбиваться им в случае, если вода не поможет, — из-под подушек проворчала я. — Кир, отвянь, сейчас вообще не вовремя.

— Я когда пришел, тогда и вовремя. Что с рукой?

Пришлось выдернуть конечность из цепких лап брата, набраться сил, мысленно попрощаться с отдыхом и рассказать обо всем. Кир, душка, даже сгонял до аптечки, припер мне мазь от ожогов, охлаждающую и успокаивающую. Прелесть. Жизнь налаживалась. Зуд не исчез, но уже не сводил с ума. А братец все же свалил, когда я, к нашему общему удивлению, вырубилась посреди разговора. Он сжалился, ушел, а я, наконец, смогла уснуть.

Утром я чувствовала себя просто отвратительно. Кое-как соскребла себя с кровати и дошла до ванной. Из зеркала на меня смотрела взлохмаченная голубоглазая девица с черными кругами под глазами. Ощущение было, что я вчера выкачала из себя весь резерв и схлопотала сильнейшее магическое истощение. Руки дрожали, ноги подкашивались, постоянно зевала и была готова уснуть даже стоя. Только бы точку опоры найти.

Следы на руке стали ярче. Я бы сказала, что немного потемнели и приобрели насыщенный коричнево-бордовый цвет. Рука до локтя была усеяна следами. Как-то я даже поверить не могла, что упустила момент, когда рой смертельной магии так хорошо коснулся меня. Неужели шок был настолько силен? Но, по крайней мере, зуд больше не сводил с ума. Чувствовалась лишь легкая пульсация и даже щекотка.

После утренних процедур снова намазала руку толстым слоем добытой Киром мази и решила выпустить волчицу на волю. Так и мое состояние быстрее придет в норму, и ей нужно немного проветриться. Но вспомнила о запрете мамы. Уныло вздохнула, решила наплевать на учебу и все равно остаться дома. Пусть погулять не выйдет, но восстановиться необходимо. Потому что ощущение, что меня размазали по полу тонким слоем, а потом в баночку собрали, встряхнули и сказали: «И так сойдет!», — мне не нравилось.

Плотненько поела. Для восстановления. Поднялась к себе, прикрыла глаза и обратилась к своей животной сущности. Волчица заскулила. Я чувствовала ее тревогу, беспокойство, какую-то странную тоску, и в то же время радость… А еще, как бы я не пыталась приблизиться к ней вплотную, у меня ничего не получалось. Она держалась на расстоянии.

— Это что еще за хрень! — вслух выругалась я.