Я ненавижу селфи

Слушайте, я не хочу звучать тщеславно. У меня правда было красивое лицо. Оно было пухлым и круглым во всех нужных местах. Мои высокие скулы идеально сидели под моими очками с толстыми, как бутылка кока-колы, стеклами, создавая милую ямочку, когда я улыбался. Губы были мягкими и сияющими. Ресницы – без преувеличения, длиной в три дюйма[22] и издавали звук взмаха крыльев, когда я моргал. Как у феи, летящей сквозь облака. Я все еще в шоке и немного оскорблен, что меня никто никогда не домогался. Но несмотря на мое милое личико, моя прическа совсем ему не подходила. Мои волосы выглядели так, будто я пришел в «Суперстрижки» и спросил: «Кто здесь подумывает о самоубийстве и хочет покинуть мир с одним последним „ПОШЛА НА ХЕР”?» Моя стрижка была такой, как если бы кто-то загрузил фотографии крупным планом всех лесбиянок в Голливуде в компьютер и преобразовал все их прически в одну Супер-Мега-Лесбиянскую стрижку. Если бы Рози О’Доннелл и Эллен ДеДженерес физически могли произвести общее потомство, у них появился бы я.

Так как я был очень похож на женщину, я из кожи вон лез, чтобы одеваться, как мужчина. Я носил большие фланелевые рубашки, бейсбольные кепки и шорты-карго с КУЧЕЙ карманов. Но это только ухудшало положение. Я не выглядел, как мужчина, я выглядел, как очень мужеподобная лесбиянка. Как тот, кто «дает» в отношениях, если вы понимаете, о чем я. Я носил брюки и зарабатывал деньги. На нашей лесбийской свадьбе я надевал кольцо ей на палец и вел в нашем первом танце. Кстати, ремарка: я недавно был на свадьбе и жених с невестой танцевали свой первый танец под Te Last Song Элтона Джона. Я только думал: «Разве это песня не о СПИДе?» Смелый выбор.

Помимо внешности, похожим на маленькую женщину меня делал мой голос. У меня был голос голливудской душечки сороковых годов. Каждый раз, когда я открывал рот, бабушка говорила мне, как сильно я напоминаю ей Джуди Гарленд. Когда нам звонил продавец из телемагазина, он начинал с фразы: «Как у вас сегодня дела, мэм?» Поэтому я клал трубку без чувства вины, спасибо ему за это. Но хуже моего голоса и женской внешности было то, что моей лучшей подругой была моя мать. Так что я не только выглядел и звучал, как девушка, но ВСЕ мои интересы были женской направленности. «МАГАЗИН „УМЕЛЫЕ РУКИ” В СУББОТУ?! ТЕБЕ НЕ ПРИДЕТСЯ ПРОСИТЬ МЕНЯ ДВАЖДЫ!»

Мы с мамой часами катались по городу, слушая Полу Абдул на полной громкости, и говорили о том, как мой отец не понимал нас. Мы покупали замороженный йогурт с разными топпингами, потому что это был день нашего «читтинга» и потому что мы «заслуживали этого». Я даже помню, как пошел в магазин нижнего белья, чтобы помочь ей найти что-нибудь на годовщину свадьбы. Она хотела что-нибудь дерзкое, но в то же время практичное и ничего такого, что кричало бы «я готова попробовать анальный секс». Последнее – это мое предположение, потому что она никогда не хотела модель с «бахромой на попе».

Иногда мы говорили о себе, как о Тельме и Луизе из одноименного фильма[23]. Сейчас я понимаю, что такие отношения – нездоровые и настораживающие, но тогда это было здорово. Я любил смотреть мелодрамы и заплетать маме волосы. И даже не заставляйте меня вспоминать о том, как хорошо я делал шарики из дыни! Я был КОРОЛЕВОЙ шариков из дыни. Если бы мама умерла, я думаю, что смог бы легко занять ее место. Конечно, было бы дико заниматься сексом со своим отцом, но я уверен, что привык бы. Все было супер, пока однажды мои мир маменькиного сынка не разбился вдребезги.

Стоял очень жаркий день, и с моих мальчишеских грудей капал пот. Я лежал на диване с мороженым от «Весонаблюдателей», наслаждаясь всем, что мог предложить Монтел Уильямс. Обычно в своем шоу он читал проповеди о множественном склерозе, но иногда приглашал какого-нибудь экстрасенса-мошенника, который говорил родителям, что их пропавшие дети мертвы, – и вот это было довольно интересно. Мама зашла на кухню, собрала свои огромные рыжие волосы в пучок и открыла холодильник, чтобы почувствовать холодное дуновение. Она пристроила свою задницу к ящику с овощами и простонала, как собака, которую почесывали во всех нужных местах. Мы не могли себе позволить кондиционер, поэтому нашей задачей было найти источник холодного воздуха. Нам приходилось экспериментировать. Один раз я сунул свои трусы в морозилку и надел их на следующий день. Все еще считаю, что этот случай – причина, почему мой вялый пенис по сей день такой сморщенный.

– Давай выберемся отсюда, – сказала мама, выжимая пот из волос, похожих на перекати-поле.

– В кино? Мы вроде уже видели «Титаник» восемь раз. Не уверен, что еще раз выдержу подобное мучение.

Я и так проплакал весь день, потому что узнал, что «Весонаблюдатели» изменили свою систему баллов, и в ней больше не было «нулевой еды». Нацисты, мать их.

– Нет, давай поедем на пляж! – пронзительно крикнула мама.