Я ненавижу тебя! 1 и 2 книги

Она даже рот приоткрыла от удивления, и хотела уже спросить, что еще за странный эскорт у подруги, да и вообще собственно, где она прохлаждалась все это время, пока Геля чуть ногти по локоть не сгрызла от страха и волнения за нее, но Маша в этот момент обернулась к мужчине, и с мольбой в голосе произнесла:

– Вы не могли бы подождать здесь, мы очень быстро.

На что мужчина еще сильнее нахмурился.

– Мы даже дверь не будем закрывать, я очень вас прошу, – опять пролепетала Маша, каким-то совсем измученным голосом.

– Ты что мать совсем уже охренела! – взъярилась Геля, видя, как подруга унижается пред каким-то незнакомым лбом.

– Геля прошу, не вмешивайся! – в ужасе прошептала Маша. – У меня совсем мало времени.

Геля уже хотела разразиться ругательствами, и отправить неизвестного по очень известному адресу, но заметив страх и отчаянье в глазах подруги, глубоко вздохнула, и выдохнула, постаравшись унять свою злость. Она перевела взгляд на мужика, стоящего позади девушек и сквозь зубы практически прорычала:

– Я не буду закрывать дверь на замок, тем более что тут и дверь-то дверью назвать сложно, уж с вашей-то комплекцией стоит дунуть, и она развалиться.

На что шкафо-подобный даже бровью не повел.

А Маша опять обернулась и посмотрела на него, а тот задумался на какое-то время. И, как показалось Геле, мысленно что-то начал перебирать, либо инструкции, либо приказы по этому поводу, а затем не найдя ничего противоречащего этим приказам или инструкциям, скупо кивнул.

А Маша тут же выдохнула и, взяв за руку девушку, шагнула в квартиру. Геле ничего не оставалось, как отойти с дороги.

Девушка чуть-чуть прикрыла дверь за собой, но за дверь тут же схватилась рука шкафа, и брюнетка сразу же отдернула свою руку от ручки, будто та ее обожгла.

Геля уже открыла рот и хотела спросить: «Да чего они все зашуганные такие, и что происходит?», но из комнаты послышался детский вопль:

– Мама! – закричала Лена, и вихрем промчавшись в коридор, вцепилась в Машу.

– Леночка, солнышко мое, зайчик… – всхлипнула Маша и присев на корточки, начала зацеловывать дочь, – ты как, у тебя все хорошо? Как в школе?

– Все нормально мам, мы с Ингой играем, и уроки вместе делаем, а у тети Гели вкусные пирожки были, баба Вера их напекла, она такая смешная, у нее челюсть вставная, она нам показывал, представляешь! А ты где была, я так скучала и волновалась, я тебе звонила, а ты трубку не брала! – затараторила Лена, пытаясь одновременно рассказывать и забрасывать Машу вопросами, а в самом конце всхлипнула и уткнулась матери в шею крепко ее обняв.

– Лен, ты сейчас мать уронишь, – сглотнула подкатившийся комок к горлу Геля, стараясь самой не всхлипнуть от картины, развернувшейся в ее маленьком коридоре, и переведя взгляд на смущенную брюнетку, стоящую позади Маши, с подозрительно красными глазами, продолжила: – давайте уже раздевайтесь, проходите, я чайник поставлю, Маш, может вы голодные? Так я суп разогрею, и познакомь хоть с гостей-то. Да и вообще, что случилось? Где ты была?

Маша нехотя отпустила дочь, и, встав на ноги начала снимать обувь.

– Знакомься, Геля – это Лина, она моя временная помощница, – указала она, на девушку, которая даже не думала начать раздеваться.

Маша прекрасно понимала, что скажи она сейчас, Геле, что Лина медсестра, у которой в руках сумка с медикаментами, и ходит она за Машей, чтобы у той опять не было приступа, так подруга сразу же устроит скандал и не позволит Маше и шагу ступить, пока не уложит ее в больницу.

– Так это вы мне позвонили? – с удивлением спросила Геля, но увидев, испуганный взгляд девушки, которая побледнела и покосилась на дверь, явно боясь, мужчины, тут же нахмурилась и, прокашлявшись, громче добавила: – Так я спрашиваю, Маш, ты мне, почему не звонила? А!?

Маша устало вздохнула и опустила взгляд на Лену, жавшуюся к ее ногам.

– Солнышко пойдем, соберем твои вещи, хорошо? – спросила она, а затем перевела взгляд на Гелю, – Гель, пойдем, поможешь нам собраться, а?

– Я тут подожду, – пискнула девушка тоненьким голосочком.

На что Геля лишь покачала головой, и глубоко вздохнув пошла в комнату.

***

– Я ничего не понимаю, Маш, – прошептала она, передавая Лене учебники и тетрадки, чтобы та укладывала их в рюкзак, – что происходит, ты мне объяснишь?

– Я не могу ничего пока рассказать, Гель, – грустно улыбнулась, Маша, – но могу лишь сказать одно, я Лену увожу к родителям в Новосибирск, а сама, – Маша замолчала на мгновение и опустила взгляд на Лену, жадно слушавшую их перешептывания и, сглотнув, продолжила: – сама пока останусь здесь, у меня есть шанс вытащить Сережку.

Геля сразу поняла, что при дочери Маша ничего не скажет и, повернувшись к Инге тихо сидящей на диване и тоже с любопытством прислушивающейся к разговору взрослых, сказала:

– Доча, возьми Лену, и идите на кухню попейте быстренько чаю, перед дорогой.

У Инги тут же загорелись глаза.

– А те «пироженки» с ангелочками можно съесть, маааам? – последнее слово она, как обычно растянула, стараясь вложить в него как можно больше умоляющих ноток.