Я ненавижу тебя! 3 и 4 книги

– Я вот перед тобой распинаюсь, распинаюсь, рассказываю всякую ерунду, а ты Машутка, по-моему, совсем меня не слушаешь, – ухмыльнулся дядя Миша, вырывая свою собеседницу из собственных мыслей.

– Нет, что вы, я так… просто задумалась, – смутилась Маша, глядя на искреннюю улыбку мужчины.

И в ответ тоже заулыбалась. Когда кто-то так искренне и тепло улыбается невозможно не ответить. А дядя Миша умел улыбаться именно так. И не только тепло, но и даже обворожительно. Похоже, что у Лисовских, в крови быть такими очаровательными. Маша вспоминала деда Влада, и хоть он и был уже старым мужчиной, однако все равно вызывал своей внешностью и улыбкой симпатию и желание доверять. Хотя Маша видела и другую сторону этого мужчины, в тот день, когда он ругал Влада и в тот же день когда Влад…

– Наверное, у вас много женщин, – нарочито весело хихикнула Маша, стараясь спрятать свою боль за показным весельем. – Вы умеете заставить девушку улыбаться.

Но от дяди Миши ничего нельзя утаить. Конечно же, он заметил и настороженность девушки, и смену ее настроения, и то, что она не глупая простушка, поддающаяся на минутное веселье.

Кто же она такая, что настолько сильно зацепила племянника? Что он не только держит ее в своем доме уже больше двух недель, но и заплатил за ее свободу просто нереально огромную цену.

Красивая,… да, красивая,… но таких красоток у Влада пруд пруди всегда было. Не глупая – факт, это конечно уже редкость, но все равно… Очень странно, что он готов за нее платить такие большие деньги и держать возле себя.

Зная своего племянника, Михаил думал, что он вообще, и ее, и ее мужа в порошок сотрет, учитывая то, что Миров сделал. Однако же, Влад поступил очень гуманно.

Одно из двух, или мальчик меняется с возрастом, и стал мягче, или эта девушка, чем-то зацепила его…

Пока он с ней общался, то сделал уже много выводов. Что и говорить, она необычна…. Но не настолько, чтобы оставлять ее в живых.

«Игрушка»? Как сказал ему племянник, когда встретил его утром в аэропорту… Но на Влада не похоже, чтобы он заводил себе игрушки, он даже в детстве в них не играл…

И тут Михаил поймал себя на одной мысли… А ведь у Влада действительно комната была без единой игрушки, потому что играть в игрушки ему было запрещено,… но было время, когда у Влада все же была игрушка, вот только живая…

Михаил прищурившись посмотрел на девушку… и понял, почему она до сих пор жива…

Только он считал, что она мертва…. Хотя в те времена он был не в форме, и утверждать наверняка не смог бы…. Но эту версию надо обязательно проверить.

Все эти мысли пролетели в голове у мужчины за несколько мгновений, пока он смотрел на девушку, сидящую перед ним.

И когда дядя Миша уже хотел задать вопрос Маше, о том, она ли является той самой девочкой, что нарушила покой его племянника в детстве, да не только его, но и самого Лисовского старшего, который очень нервничал из-за увлечения Влада, как в дверь ворвался сам Влад, причем с наливающимся синяком на лице.

Маша с удивлением посмотрела на Лисовского и, увидев на его скуле красноту, подскочила со стула и сделала уже два шага в его сторону, в инстинктивном порыве удостовериться, все ли с ним нормально. Но раздраженный голос Влада тут же вернул ее в реальность, и Маша резко затормозила.

– Дядя? Ты что тут делаешь?

– Дык завтракаю, да заодно с твоей гостьей знакомлюсь, присоединяйся, кто синяк поставил, рассказывай, – крякнул Михаил, нисколько не обращая внимания на недовольный тон племянника. – Машунь, ты чего подскочила, садись, давай, я же видел, что еще не крошки не съела… на вот, – он начала подкладывать Маше на блюдце оладьи, – кушай, зря, что ли Сергеевна старалась, и ты Влад не стой столбом, бери кресло и садись. Где, говорю, синяк то успел заработать?

Маша уже хотела успокоить дядю Мишу, чтобы он не злил Влада, потому как знала, что он не терпел подобно обращения, но на ее удивление, Влад вместо того, чтобы как обычно включить «царя Ивана Грозного» молча прошел в комнату, взял кресло у окна, и пошел обратно к столику. А Маша так и продолжала во все глаза смотреть на вмиг успокоившегося Лисовского, как ни в чем не бывало, выполняющего чужие приказы.

– Маша, ты же слышала дядю Мишу, – повернул он в ее сторону голову, усаживаясь за стол, – ни стой столбом, иди, садись, я очень голоден.

Маша нерешительно подошла к столику и медленно села, все еще удивляясь тому, что происходит. Так и хотелось спросить, кто ты такой и куда дел Лисовского? Который вечно на всех рычит, и всем приказывает?

А еще она вдруг осознала, что завтракает впервые с Владом, да еще и с его родственником.

Это было нечто из ряда вон выходящее.

Будь ее Альтэр-Эго сейчас где-то рядом, то она, наверное, описалась бы от счастья, что ей дали возможность поприсутствовать на таком торжественном мероприятии.

– Ешь, хватит зевать! – припечатал дядя Миша, и щедро полил ее оладьи медом. – А ты рассказывай, кто синяк посадил, с кем подрался…

– Это так, глупости, – отмахнулся Влад от вопросов дяди, и вилкой отрезал себе кусочек оладьи, макнул в малиновое варенье, и отправил в рот.