Я обещаю тебе свободу

– Я никого не затаскиваю насильно, к тому же это не секта. А то, что вы просите, доступно исключительно членам братства, вы это прекрасно знаете.

По его уверенному, спокойному голосу я поняла, что он не сдастся.

Но и от меня он ничего не получит.

Я с вызовом посмотрела ему в глаза:

– Хорошо. Тогда я согласна на ваши условия.

С довольным видом он зачитал мне хартию членов братства Kellia и заставил пообещать, что я буду соблюдать взятые на себя обязательства.

Я пообещала.

А про себя подумала, что если не веришь, то и не обязан ничего делать.

* * *

Оскар Фирмен удобно устроился в кресле и приступил к привычной процедуре. Он предполагал, что разговор будет не из простых. По правде говоря, он даже готовился к худшему. Но в результате все прошло на удивление гладко.

Магистр предложил Сибилле расслабиться, а потом все пошло как по маслу: чем больше человек сопротивляется, тем удобнее использовать его собственное сопротивление для введения в транс. Это как в жизни: тот, кто пытается все контролировать, быстро обнаруживает, что ему ничего не подчиняется и вокруг царит полный хаос…

Когда настал момент вводить центральный элемент характера, его гостья уже была в забытьи и не замечала, что происходит.

– В глубине души, в самой глубине вашей души гнездится чудовищный страх, подспудная тревога… Страх расставания и потери другого.

Оскар помолчал несколько секунд, потом улыбнулся и добавил мягким голосом, как если бы он говорил с уставшим, капризным ребенком:

– Ну что, теперь у вас хватит смелости мстить? И захотите ли вы вообще это делать?

23

До конца испытательного срока оставался один день.

Последний шанс проявить себя, последняя возможность показать, на что я гожусь. Потом Шарль примет решение. Но я не особо переживала – как будет, так и будет, против судьбы не попрешь. Мне просто хотелось хорошо отработать этот день и, собрав вокруг себя всю команду, сплотившись и чувствуя себя одним целым, достойно провести прием. Внезапно я поняла, что главная ценность в жизни – это единение и гармония, позволяющие людям хорошо ладить друг с другом и избегать конфликтов.

Придя на корабль, я узнала, что Марко действительно объявил забастовку, а Родриго взял больничный. В глубине души я их понимала: капитан был недоволен тем, что его зарплата из-за инфляции становится все меньше, а повар чувствовал себя уязвленным и обиженным. Если американцы решат вложить деньги в корабль, я смогу поднять зарплату Марко и дать полную свободу творчества Родриго, что, впрочем, уже давно пора было сделать.

Хотя все это казалось делом отдаленного будущего. Время словно замедлило ход. Что такое один день по сравнению с целой жизнью? И что такое человеческая жизнь по сравнению с возрастом Вселенной? Тот, кто считает, что способен изменить ход вещей, сильно ошибается. Самое правильное – быть там, где ты уже находишься, и растворяться в мировой гармонии. Жизнь прекрасна, когда наше сердце бьется в унисон с пульсацией Вселенной…

И все же каждый человек воспринимает мир по-своему. Теперь я знала девять разных взглядов, девять способов строить свою жизнь. Я вдруг поняла, что все они существуют не зря, каждый ценен по-своему. Мне открылось, что единой истины не существует: в зависимости от типа характера человек видит один из ее аспектов и живет в соответствии со своим видением.

Шарль явился на корабль рано утром – в костюме с иголочки, явно купленном специально для встречи с мэром. Он подошел ко мне и сказал, что полностью доверяет мне в этом деле, затем, сославшись на дела, отправился в город, обещая вернуться к обеду.

Тем утром мне понадобилось довольно много времени, чтобы раскачаться и приступить к делу. Казалось, если взяться слишком резко, я утрачу свое блаженное состояние.

Но стоило начать – и я уже не могла остановиться. Работа продвигалась легко и спокойно, энергия била через край. А что, если этот характер – именно то, что я так долго искала? Мне нравилась моя уравновешенность. Я не чувствовала ни страха, ни раздражения из-за несовершенства мира, ни желания отражаться в глазах другого человека, ни необходимости преуспеть во что бы то ни стало, ни ужаса от потери идентичности, ни сложностей в отношениях, ни потребности постоянно гнаться за удовольствиями, ни маниакального стремления все контролировать. Я была полностью расслаблена, почти в нирване, сохраняя при этом способность активно действовать. Идеальное сочетание.

Я работала, работала, работала – и всего за час справилась с целой горой дел.

А потом начались проблемы…

Катель фурией влетела в мой кабинет:

– Родриго не придет сегодня! Я только что узнала! Ты придумала, что делать? Кто заменит его?

По правде говоря, меня так захватила работа с документами, что я совершенно забыла о проблеме с поваром.

– Я как раз этим занимаюсь…

– Только занимаешься? Но у нас почти не осталось времени! Гости придут через два часа! А обед за пять минут не приготовишь! Это просто катастрофа!