Я остаюсь

– Почему вас двое? – вместо приветствия поинтересовался мужик. С напором таким поинтересовался, как будто уже командует нами. Хрен тебе, баклан, росточком не вышел так с нами базарить.

– А ты кто такой? – с самым возможным и невозможным презрением, скривившись, лениво поинтересовался я. Так презрительно, что мой спутник Смит неуютно поежился, но дисциплинированно промолчал. Я ему крепко-накрепко запретил вмешиваться в разговор.

– Ты… – мужик зашипел, как чайник на плите.

– Кто ты такой, я спрашиваю?.. – надменно повторил я. – Если в течение трех секунд не будет ответа, вас в следующую секунду с дерьмом смешают, – нагло прервал я его и сам немного испугался. Уж кто тут кого может смешать, так это они нас.

– Томас Джефферсон, командор Калифорнийской Республики, – представился мужик, явно смешавшись.

И тут до меня стало доходить. По рации нас вызывал совсем другой человек, голос этого недомерка я опознал бы в любом случае. Ах так?

– Вали отсюда, командор, – нагло усмехнулся я. – И передай своему шефу, что если он посылает на переговоры таких придурков, как ты, то он…

– Стоп, стоп, это была небольшая шутка, – один из телохранителей сделал шаг вперед, примирительно показывая раскрытые кисти рук. – Билли, сядь в машину, ты отлично сыграл свою роль. Парни, я Томас Джефферсон. С кем имею честь?

– Алекс Гарсия, командир милиции, со мной Смит, представляет полицию нашей общины. Зачем был этот маскарад?

– Скажем так, небольшая проверка, – пожал плечами Джефферсон. – Объясните мне, пожалуйста, зачем вы уничтожили мой передовой отряд?

– Скажем так… – я сделал непродолжительную паузу. – В результате анализа намерений этих людей мы сделали вывод о полной нецелесообразности нашего с ними контакта, даже опасности их для нашей общины, – спокойно заявил я.

Вот это завернул, переговорщик хренов. Ну ладно, ближайшие минуты все покажут, всю мою состоятельность в этой роли.

– Это какой такой анализ? – нехорошо, почти с угрозой поинтересовался Джефферсон.

– У нас есть возможность отслеживать все ваши действия по пути сюда. Могу перечислить. Убийство и пленение мирных граждан, насилия и пытки, пожары в городках и еще многое другое. Продолжать?

– В нынешних временах я бы назвал все упомянутые вами действия по-другому, – так же спокойно возразил Джефферсон, абсолютно не удивившись моей осведомленности. – Вопрос в другом. Я понял, вы оседлали дамбу?

– Да, – коротко ответил я.

– Так вот. Дамба и водохранилища находятся в наших приоритетах.

– Ну и?

– Предлагаю вам перебазироваться, время дам, заберете все, что сочтете нужным. Воссоединение не предлагаю. Все равно не согласитесь, – Джефферсон пожал плечами, не высказывая абсолютно никаких эмоций.

– В противном случае? – так же нейтрально поинтересовался я.

– В противном случае? – усмехнулся мужик. – Мы вас уничтожим. И поверь, парень, ваши самоделки, которыми вы поджарили Чака с парнями, вам не помогут.

Амбец… Как я и подозревал, все надежды на нашу таинственную вундервафлю, как говорит Василий, пошли кобыле в трещину. Не претендую на звание великого физиономиста, но мужик не блефует однозначно, они поняли, что серьезного армейского оружия у нас нет. Печально, ну и что делать?..

– Я хочу услышать ответ, – напомнил Джефферсон.

– Ответ? А ответ такой, если ты, командор, соображаешь в таких делах, то должен понимать, сковырнуть нас с дамбы у тебя не получится. Зря положишь своих людей, да и насчет самоделок ты очень ошибаешься, – я вытащил из подсумка трубку спутникового телефона и показал ему. – Один звонок, и сюда прилетит тройка «харриеров» из Сан-Диего, вас подсветят и очень быстро смешают с дерьмом. Поэтому разговор окончен и валите. Так уж и быть, сдаваться вас я принуждать не буду. Я даже ответа от тебя ждать не буду, разговор окончен.

Соорудив каменное лицо, я развернулся и шагнул к машине…

Если сделать небольшое отступление и поразмышлять над причинами такого моего поведения во время переговоров, то даже затрудняюсь внятно объяснить, почему я так построил разговор. Но попробую. Положение у нас изначально проигрышное, и единственный шанс отстоять свою позицию был только во время переговоров. Напугать, взывать к голосу разума, отчаянно блефовать, но ни в коем случае не допускать ситуацию до боестолкновения. Что я в меру своих скромных возможностей и делал. Правильно или неправильно, один Маниту знает. Я не переговорщик и даже не игрок в покер ни разу. Скорее всего, я поступил неправильно, здорово перегнул палку.

Но как выяснилось позже, своими действиями я поставил Джефферсона в безвыходное положение. Дамба и доминирующее положение в регионе, в случае вмешательства военных из базы Сан-Диего, да и само существование его отряда, ставилось под большое сомнение, а проверить мои слова он никак не мог. Короче, я его просто спровоцировал на необдуманные действия…

– Стоять! – раздался твердый решительный голос Джефферсона. – Медленно поворачиваемся и ложимся на дорогу лицом вниз.

Я замер и начал поворачиваться, уже поймав краем глаза, как Джефферсон и его телохранитель наставили на нас пистолеты.