Я остаюсь

– Та да, – осклабился Вася. – Они же пред нами как на ладони. А мужики койота в глаз бить привыкли, вот и поклали придурков, прости меня Господи. Знакомься… Кен, Джулиус, Кеннет и Рон. Во-от такие мужики!

Я хлопнул по ладоням «во-от таким мужикам», подполз к брустверу, взглянул в бинокль и сразу же заорал, – увидел, как башня на «Пиранье» повернулась в нашу сторону:

– Отползаем…

Только успели скатиться в небольшой овражек, как наши позиции в буквальном смысле взорвались в облаке каменной крошки и пыли. Суки, как метко же бьют! И такая хрень может продолжаться долго. Вдруг мне в голову пришла совершенно идиотская мысль. Посмотрел на Васю…

– Дурень, – лаконично высказался он, даже не услышав мое предложение.

– А как по-другому? Ждать, пока у них снаряды закончатся? Они же не отстанут!..

16 апреля, ближе к вечеру. Округ Лос-Анджелес. Каньон Сан Габриэль. США

Вернувшись на блокпост, я долго препирался с Кевином и еще с несколькими ополченцами, отстаивая свое предложение. Прервались мы всего один раз, когда атакующие предприняли еще одну попытку обойти нас, теперь с правой стороны, но опять под прикрытием огня из автоматической пушки и крупнокалиберных пулеметов. Теперь они палили до тех пор, пока атакующая группа из двадцати человек не подобралась почти до самого начала тропы. Потом мы вернулись на позиции и прижали мародеров огнем, выбив практически половину, а Меддокс, накачанный молодой парень, питчер местной студенческой команды по бейсболу, всадил первую пулю из снайперки между щитками в пулеметчика на «Хамви». А вторым выстрелом ухлопал водителя. Этот джип подобрался поближе и пытался прикрыть отступающих. В итоге нападающие, потеряв больше половины, все-таки отступили. У нас серьезно раненых получилось трое, и почти все оказались поцарапаны осколками и каменной крошкой. В том числе и я, и так покорябанное личико украсилось очередной глубокой ссадиной на скуле.

Дальше, после небольшой передышки, наши позиции продолжили обрабатывать из всего имеющегося вооружения. В том числе из двух минометов с закрытой позиции, а это, я вам скажу, полное млядство, это хрен куда спрячешься. Вот и раненые стали прибывать как на дрожжах, а нас и так совсем немного…

В итоге, по выражению Кевина, «мы все вместе стали идиотами», так как согласились на мое идиотское предложение.

Что за предложение? Все очень просто. Или не очень, но суть такова. Атаковать ночью лагерь противника и вывести из строя тяжелое оружие. Ну и как там дальше нам попрет, программа максимуму без границ, в общем, все что сможем.

Выхода другого у нас нет. Однозначно. Товарищи мародеры нашим бредням про авиацию и о поддержке военных не поверили определенно. Мало того, они просто кипели справедливым возмездием по своим павшим товарищам и боссу. А вот отступать они явно не собирались. И рано или поздно они нас понемногу выведут из строя всех, даже если не будут атаковать в открытую…

Как бы подтверждая мои слова, совсем рядом хлопнула минометная мина, взвизгнули осколки, ноздри забило тошнотворным запахом тротила, и кто-то вскрикнул от боли. Вот я об этом и говорю…

– Что там?

– Меддоксу кисть разворотило… – злым голосом сообщил Кевин. – Тяните его вниз и в лагерь. И отползайте все в низину, мы с Алексом пока сами останемся…

Я высунулся из-за валуна и поймал оптикой бинокля несколько человек, суетящихся возле двух минометов, примерно в миле от нас. Правее них стояла «Пиранья» и тоже колотила короткими очередями из пушки по нашим позициям.

Да что же это делается?!! Два «Хамви» съехали в русло пересохшей реки, подкатили, почти незаметные, поближе и открыли огонь из автоматических гранатометов.

Захлопали резкие взрывы, щебенка полетела во все стороны. Я уже приготовился менять позицию, но с нашей позиции полыхнул длинный язык пламени, а над джипами вспухло дымное облачко. Это Кеннеди выпалил из свой древней пушки, похоже шрапнелью. Опять грохот, стало вообще ничего не видно, ветерок снес облако порохового дыма прямо на нас, но когда он рассеялся, я увидел, как один «Хамви», сдав задом, понесся к своим, а второй так и остался в русле реки. Возле него валялось безжизненное тело в пустынном камуфляже. Ты смотри, действует средневековая машинерия!

– Давай, давай еще… – заорал в рацию Полански.

– Все, сдохла, старушка… – мрачно доложился Кеннеди. – Казенник треснул. Я это… пороха переложил…

– Кевин, не пали контору, какого хрена ты по рации болтаешь… – я с досады стукнул ладонью по валуну. – Они же слушают нас. То «Апачи» на подмогу, а теперь пороху переложил.

– Не ори… – Полански спокойно раскурил сигару. – Они уже все давно поняли. Если у нас были вертолеты, то давно бы их разбомбили…

– Это точно. Ладно, давай сюда наблюдателя, а мы пойдем охотников собирать.

– Кого? Охотников? Зачем? – Глаза Полански округлились.

– Добровольцев, это такое русское выражение…

16 апреля, ночь. Округ Лос-Анджелес. Каньон Сан Габриэль. США