Я планировал взорвать мавзолей

И вот наступил день выписки. Неожиданно меня вызывают в кабинет главного врача. Захожу. Там меня уже ждал интеллигентный на вид, хорошо одетый мужчина. Поздоровавшись, он любезно представился: "Познакомимся. Меня зовут Максимюк Ростислав Леонтьевич. Я главный врач Ровенского психоневрологического диспансера. Вы должны знать, что в человеческом организме нет ничего лишнего, а Вы долгое время живете без селезенки. Понимаете, в связи с этим возможны осложнения для психики, а потому мы решили Вас просто обследовать. Нет, не волнуйтесь, у нас не больница, а диспансер: лечить Вас никто не собирается. Просто Вы будете отдыхать, а мы будем за Вами наблюдать. Условия у нас, как в санатории, Вам понравится. И больничный выпишем, и на выходные отпустим".

Выражение его лица, интонация голоса как бы говорили: Не согласишься добром, – заберем силой. И я пообещал. Пообещал ради того, чтобы отпустили обдумать ситуацию вне стен больницы.

Вышел из больницы и пошел в юридическую консультацию. Там спросил, имеют ли право врачи принудительно положить меня на обследование. Видно, я был первым, кто обратился с подобным вопросом, потому что юристы только глазами хлопали и руками разводили. Наконец один опомнился: "Может согласиться, возможно, действительно, что-то есть".

Не мог успокоиться. Что это значит? Где я наследил? Как они на меня вышли? Кто предал? Значит ли это, что я уже "под колпаком у Мюллера"? Но откуда обо мне поступила информация? Кто предал? Кто? А, может, все-таки, Петр? Да нет – этого не может быть! Он же такой ученый, такой умный, а живет в нищете… Настолько умный юноша быть Иудой не может! Не может! Так кто же "Контору" на меня навел? Кто? Кто? Ответа не находилось.

Той ночью уснул только под утро. И все-таки я решил лечь в диспансер на то "обследование".

Вторая больница: психоневрологический диспансер.

Когда появился, мне были очень рады: "Ну, вот и молодец!" Отвели в палату, взяли анализы. И действительно, никаких процедур или лекарств мне не предлагали. Я гулял в саду, знакомился с пациентами и играл с ними в шахматы, бадминтон.

Моим "лечащим врачом" был еврей Юрий Рудольфович. Он часто приглашал в кабинет главного врача, где они оба со мной очень любезно разговаривали. Разговор сплетали очень хитро, и все пытались выведать мое отношение к советской власти. Я же следил за словами, и отвечал согласно популярной в сталинские времена песни: "Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек". Обсуждали различные темы, в том числе и бытовые. Врачи были в восторге от моей эрудиции, так, что Ростислав Леонтьевич шутил: "Наверное, отсутствие селезенки так благотворно влияет на ум, что пойду и себе ампутирую".

Шутка удалась, и все хорошенько посмеялись. Еще и игриво спросили: "А что, нравится у нас? Правда, как в санатории? Ну вот, видите, а Вы боялись…".

В диспансере люди искали спасения от алкогольной зависимости и психических расстройств. Удивляло большое количество юношей, которые находились на обследовании. Это ребята "косят" под психов, чтобы не служить в армии. Оказывается, жаловаться на голову проще всего. Если будешь жаловаться на другие болезни, то можно и "погореть", – просветят рентгеном, возьмут анализы, и еще и накажут за симуляцию. А голову чем и как проверишь? Если у юноши случается "заскок" дважды или трижды в месяц, то как такому доверить оружие на два года? Про таких хитрецов загадку придумали: "Кто целыми днями косит, а денег не просит?".

Разговариваю с пациентами. Вдруг один из них… громко выругался и стал избивать присутствующих. Прибежали санитары и обезвредили психически больного. Смотрю и замечаю: молодой человек удивленно хлопает глазами – он не понимает, почему присутствующие так встревожены, почему он стоит связанный в окружении санитаров! А он вовсе не психически больной, а одержим бесами. Родственникам надо было не в психдиспансер сдавать, а везти на вычитку в монастырь. А впрочем, атеистически воспитанные врачи мыслили стандартно: у человека припадки – значит, лошадиными дозами нейролептиков лечить следует.

Вспомнилось, как во время паломничества в Почаевскую Лавру увидел напротив… психушку. С открытых, зарешеченных окон пациенты истерически ругали Бога и прихожан. Это наша сатанинская власть поступила так намеренно, чтобы поглумиться над верой христианской и паломниками…

Была на лечении и другая категория людей. Вот молодая красивая девушка. Играю с ней в шахматы и прилагаю все усилия, чтобы выиграть. Она – пионервожатая в пионерском лагере. Ее коллеги продавали ворованные продукты и имущество, на вырученные деньги устраивали пьяные оргии. Девушке стало совестно обкрадывать детей, и она пристыдила зарвавшихся коллег. Так что же те? Те в ответ… отправили правдолюбку на обследование, относительно наличия у нее психических отклонений. Логика такая: мы, "черные вороны" и ты такой же будь, а если нет, то заставим почернеть или заклюем до смерти.