Я подарю тебе «общак»

– Насколько я знаю этого человека, он и пальцем не пошевелит без выгоды для себя, – заметил следователь.

– Может, вы его знаете лучше, чем я, – поспешно возразил Гашников, – но мне он показался порядочным, бескорыстным человеком. Какая ему выгода от помощи музею краеведения?

– А вы разве не знаете, что Кано коллекционирует все, что относится к эпохе коммунизма? – криво улыбнулся Антонов. – Я даже как-то видел его коллекцию. У него там флаги, транспаранты, бюсты Ленина и Сталина, фигурки всякие, граммофон и даже несколько швейных машинок.

– Нет, я не знал, – тихо ответил Гашников, – он меня к себе домой не приглашал.

– Странно, – усмехнулся следователь.

– Что странно? – резко переспросил директор музея.

– Что вы не знали о пристрастиях своего спонсора.

– Захар Петрович, это что, допрос? – ударив по столу ладонью, вскрикнул Гашников, растеряв остатки самообладания. – Мы вроде бы собирались просто поговорить. Вы просили у меня консультацию, а теперь в чем-то обвиняете.

– Я вас пока ни в чем не обвиняю, – спокойно ответил Антонов. – Мы сейчас просто разговариваем. Если я был излишне настойчив, уж извините – профессиональная привычка. А на допрос я вас вызову немного позднее повесткой.

– Прекрасно, – кивнул Гашников со злым видом. – Надеюсь, теперь мы закончили, и я могу ехать домой?

– Да, конечно, только поезжайте осторожно, вы сейчас в таком возбужденном состоянии.

– Я сам разберусь со своим состоянием, – буркнул Гашников.

– До свидания, Виктор Андреевич, – сказал ему Антонов от двери, собираясь выйти из кабинета.

– До свидания, – сухо бросил директор музея, даже не посмотрев в сторону гостя.

Антонов вышел, спустился по лестнице, прошел мимо поста охраны. В комнате охраны горел свет, но самого охранника видно не было. Антонов толкнул массивные входные двери, вышел на улицу и, достав сотовый, позвонил оперативникам, наблюдавшим за музеем из серебристой «десятки», припаркованной на противоположной стороне улицы:

– Миша, ну, как у вас там дела?

– Сидим, – отозвался Баранов и спросил с сомнением: – Слушай, Петрович, а ты не переигрываешь с этим Гашниковым?

– Нет, – отрезал Антонов, глядя на машину оперативников, – я уверен, он связан с Тихим. Надо бы еще прослушку поставить, да теперь уже поздно. А я что-то замотался и не подумал об этом.

– Зато я подумал, – хмыкнул Баранов.

– А когда ты успел оформить бумаги… – начал было следователь и осекся: – Ясно, понял… значит, как всегда.

– Да, действуем на свой страх и риск, – подтвердил его предположения оперативник.

– Хорошо, тогда наблюдайте за ним и, если что, сразу звоните…

Антонов убрал сотовый и пошел прочь от здания музея. За время его разговора спешивший домой Гашников так и не показался. Видимо, у директора музея возникло много срочных дел, и он решил заночевать на рабочем месте.

– Мать твою, да это же фараоны! Я их за версту чую, – воскликнул Пьер Арно, ударив кулаком по приборной доске.

Алекс, глядя в сторону серебристой «десятки» с тонированными стеклами, согласно кивнул:

– Да, похоже, ты прав, мой нервный друг. В России мы их называем ментами.

– И как же мы теперь к этому мужику подберемся? – поинтересовалась Зое, сидевшая рядом с ним на заднем сиденье. – Если они будут за ним следить, то мы ничего не сможем сделать.

– Да, Алекс, она права, – подал голос Клод, поглаживавший руль «БМВ». Ожидание убивало его. Он нервничал и хотел лишь одного – оказаться подальше от всего этого, дома в Париже.

– Рано отчаиваться, парни, – заговорщицки улыбнулся налетчикам Алекс. – Вам повезло, что у вас есть я, а у меня есть голова на плечах и мобила в кармане. – С этими словами он достал сотовый и, быстро набрав номер, заговорил по-русски: – А, Макс, привет, сколько лет, сколько зим!.. Да я за границей был, здесь слишком горячо стало. Вот, теперь подтянулся… Да, все путем, и бабок – куры не клюют. Хочешь, поделюсь?.. Да, работа есть. Подставиться надо под ментов… Мешают, падлы, дела делать, хочу обрубить хвост. Оплата соответственная. Как, берешься?.. Давай решай быстрее! Сроки жмут… Отлично, записывай адрес…

Продиктовав старинному знакомому адрес музея, Алекс описал, в какой машине он сидит и где именно, затем бросил, что будет ждать, и перезвонил Стрелку. Велел ему взять вторую машину, рации и тоже подтягиваться к музею.

– Ну, и что, теперь наши проблемы решатся? – зло поинтересовался Пьер.

– Ага, – самодовольно ухмыльнулся Алекс, – держитесь меня и не пропадете в этой дикой стране.

Минут через пятнадцать к машине подошел невысокий плотный мужчина лет сорока, с усами, короткой стрижкой, облаченный в джинсы, толстовку и сандалии на босу ногу. Заметив приближение этого субъекта, Пьер схватился за пистолет, но Алекс его осадил:

– Спокойно, это наши.

Остановившись у машины, гость постучал в окошко со стороны водителя, и Клод опустил стекло. Гость заглянул в салон, дежурно улыбнулся, кивнул и поздоровался по-русски.

– Вот, Макс, держи, – Алекс без долгих расшаркиваний протянул мужчине деньги.

– Что, Сашок, кто клиент? – поинтересовался тот, с довольным видом считая купюры.