Я, подельник Сталина (СИ)

Глава 13.Кряжистый мужчина с буйными каштановыми волосами безмятежно сидел на завалинке. Щурился на яркое солнце, переместиться в тенечек не то, чтобы лень, а просто, казалось, незачем. «Раз нам не дана власть менять погоду по своему усмотрению, значит, надо принимать с благодарностью все, что выпадает» - Ахмет был словоохотлив, если бы кто поинтересовался, он бы охотно ознакомил спрашивающего с этой концепцией. А кудахтать и суетиться по поводу и без, приличествует лишь женщинам и курам-наседкам. Тишь и благодать. Тишь, впрочем, весьма и весьма относительная: по двору бегала и шумела ребятня мал мала меньше. И жена, молодая еще женщина, в хлопотах по хозяйству беспрестанно носилась туда-сюда: насыпать курицам зерна, выгнать из огорода зловредную соседскую козу, перегнать через сепаратор утреннее молоко, сливки убрать в ледник, обрат заквасить в катык, утереть сопли и успокоить расквасившего сопатку малыша.... . Мимоходом то и дело пыталась подвигнуть супруга на неотложные, по ее мнению, домашние дела. Ахмет согласно кивал кудлатой головой, иногда присовокупляя ободрительное: «Да, да, женушка, непременно так и сделаем». При этом даже не вникал в суть сказанного. Ее беззлобные причитания принимал как явление природы. Не будет же разумный человек пытаться уразуметь, скажем, грохот грома. Гремит, ну, и Бог с ним, пусть гремит, авось, когда-нибудь да перестанет. Нет, не поймите превратно, жену свою Ахмет не только любил, но и уважал. Как не уважать такую женщину! Помнится, когда в начале 20-ых годов стало совсем уж голодно, оставили они детишек бабушке и поехали вдвоем в казахские степи. Поближе ничего съестного не раздобыть, все сами пухли от голода. Намеревался Ахмет найти одного казаха, с кем когда-то учился в медресе и попросить в долг зерна, или там, пару барашков. Знающие люди говорили, соседи не так сильно пострадали от засухи. Недалеко от Троицка наткнулись на джайляу. Остановились спросить. Разузнав, кто они такие и чего хотят, хозяин кочевья заявил без обиняков. Дескать, джигит, жена у тебя уж больно пригожая и проворная, уступи ее мне за два мешка зерна. Ты, мол, молодой и красивый, найдешь себе не хуже. А у нас таких молодух поблизости совсем нет. Да, на Хатижу, родом из Казанских татар, многие засматривались.

Онемел Ахмет от неслыханной дерзости. Зная взрывной норов мужа, Хатижа поспешила отвести в сторону, мол, нам надо посоветоваться. И горячо зашептала в ухо: «У нас дети дома с голода помирают! Притворись, что соглашаешься. А сам жди меня в березовой урочище, что встретилась по пути. Я скоро туда прибегу и пусть только попробует кто меня удержать!» Опять же, по подсказке жены вытребовав у казаха не два, а три мешка зерна, Ахмет, якобы, тронулся в обратный путь. Сам затаился в условленном месте. Каким-то образом обманув хозяина кочевья, вскорости прибежала Хатижа. Быстро-быстро поехали в сторону родных Уральских хребтов. Но уже часа через два востроглазая Хатижа заприметила вдали столбы пыли из-под конских копыт. Обиженный хозяин пустился в погоню. Да не один, с двумя родственниками, или может быть работниками. Никак не уйти. Начисто игнорируя советы жены, ликуя от предвкушения схватки (а как же, казах осмелился претендовать на его жену!), Ахмет быстро распряг и сел верхом на коня. Наган у него был припасен, но первым решил не стрелять, мужчинам пристойнее выяснять отношения на саблях. И по правде сказать, не особо был уверен в меткости своей стрельбы из пистолета, была бы винтовка.... Чем ближе приближалась кавалькада преследователей, тем меньше оставалось у них азарта. Вид лихо гарцующего всадника, да еще выписывающего саблей замысловатые кренделя в воздухе, еще более остудил пыл. Да и мудрено было не заметить, как мирный селянин превратился в опытного и грозного конного рубаку. Остановились за полусотню шагов. Хозяин кочевья попытался хоть усовестить.

-Эй, истяк (так зовут башкир казахи), ты же продал мне жену, верни обратно!

-Сам не смог удержать, твоя оплошность - твой убыток. Если не согласен, попробуй, обратно отбери!

-Не пристало так поступать мусульманам и добрым соседям....

-Не пристало мусульманам заглядываться на чужих жен и наживаться на беде единоверцев. Это тебя сам Всевышний так наказывает, я сам кади, знаю что говорю. Но я не только кади, я еще друг Муртазина. Можешь сам проверить, правду ли говорят о храбрости его воинов.

Казах поверил на слово, повернули обратно. Понятное дело, не осмелился биться с Ахметом, но не уронил и своей чести - все были наслышаны, как жестоко мстит Муса-батыр за своих. Не зазорно в таком случае и отступить.