Я, подельник Сталина (СИ)

Не врал Ахмет о дружбе с легендарным полководцем. Так получилось, учились в одном медресе. А когда Муртазин начал собирать войско, ни минуты не сомневаясь, встал под его знамена: и под зеленое, башкирское, и под белое, и под красное. Много было в отряде певцов и музыкантов, однако Муса-батыр раз за разом просил именно Ахмета сыграть на курае. В такие редкие минуты суровое лицо разглаживалось, задумывался он о чем-то светлом, разительно отличающемся от грязи и крови будней. Особенно любил завораживающую мелодию «Таш-тугай».

Ни капли не фарисействовал Ахмет и в высокопарных рассуждениях о долге помогать ближним своим. Когда благополучно вернулись с казахского вояжа, устроился работать в золотой прииск. Несказанно повезло, нашел самородок золота размером, как прикинули товарищи, «с голову козла». И формой драгоценный кусок напоминал это животное. На вырученные бонны (заменители денег у старателей) закупил несколько конных подвод муки, соли, круп и ситца. Ласково попеняв на чрезмерную рачительность супруги, большую часть раздал односельчанам. Такое не забывается, когда ныне началось восстание, никому и в голову не пришло припомнить ему былое соратничество с красным комбригом. И то, что одним из первых вступил в колхоз. Благо, в деревне обошлось без кровопролития. Председатель колхоза со своим активом незадолго до восстания были предупреждены родственниками и успели сбежать. Заявившиеся деревенские «белоленточники» посоветовали Ахмету сидеть дома и ни во что не вмешиваться. Он в своей обычной манере, с легкой улыбкой и глядя собеседнику прямо в глаза, попытался образумить буйных односельчан шутливым словом: мол, бороться с государством, как плевать на солнце в зените - все равно не достанешь, а плевок упадет тебе же на голову. «Да ну тебя, солидный мужчина, а слово скажешь, и не понять - то ли путное советуешь, то ли смеешься над нами!» - чертыхнулись визитеры и убрались восвояси. Зря не послушались, весь Ильтабановский десяток участвовал в последующей атаке на райцентр, почти все там и полегли... Ахмет, как обычно, продолжил работу в сыродельне. Как же, только освоили выпуск брынзы, не проследишь - молодежь может напортачить так, что даже собаки будут морды воротить. Война войной, а кушать людям завсегда требуется! Однако в этот день не судьба была ему лично принять утренний надой колхозных овечек, похвалить старательных доярок и слегка пожурить провинившихся. На улице заслышался цокот копыт. Когда распахнулись ворота, круглое лицо расплылось в счастливой улыбке:

-Ирек-кустым, я думал, ты уже забыл дорогу к моему дому!

Поспешил навстречу, раскинув в сторону могучие руки.

-Да ты меня совсем заломаешь, Ахмет-абзый, честное слово - медведь! -взмолился тот в его объятиях.

-Что, совсем ослаб на ученой работе? Ты к нам приезжай, подкормим, а то, вишь, как исхудал, - хозяин, лукаво прищурившись, оглядел товарища Сафина с ног до головы.

-Иль молодая да горячая жена тебя так загоняет? Вот был у нас бык-производитель...

Что приключилось с этим самым колхозным быком, осталось во мраке неизвестности. Так как подбежала Хатижа, возмущенно всплескивая руками, принялась тараторить:

-Черт тебя за язык дергает, муженек, ыстагафирулла тауба! Разве можно такие вещи говорить! Здравствуй, Ирек Талгатович! Какими судьбами? Как поживает сноха? Заходите в дом, мигом стол накрою!

Налетела хозяйка как весенний дождик-«ляйсян», так же быстро и улетучилась - принялась сапогом, надетым на раструб, раздувать самовар. Ирека, сослуживца мужа, знала давно. И уважала.

Мужчины тем временем, обменявшись приличествующими встрече приветствиями и расспросами, завели серьезный разговор. Ирек не стал посвящать старшего друга во все нюансы. Слишком хорошо его знал, наверняка захочет пойти вместе с ним. А это слишком опасно, пусть детишек ростит, навоевался уже... Поэтому сослался на секретность задания. Лишь попросил съездить в соседний Кунакбай, выяснить - нет ли среди убитых мятежников некоего Азата Хужина из деревни Кудей? Наверняка все трупы сволокли в одно место, может и списки начали составлять. Нет списков, Азата распознать нетрудно - с черными как смоль и кудрявыми волосами, таких среди башкир очень и очень немного. А еще застарелый шрам через левую щеку, видимо, когда-то полоснули ножом. Товарищу Сафину надо было убедиться, что предпоследнего из налетчиков не убили при освобождение деревни, имеет ли смысл продолжать преследование? Или сразу отправиться на поиски раненого Самата?

Ахмет не стал донимать расспросами, раз старый боевой товарищ просит, значит так и надо. Только решил все по-своему. Зычным голосом кликнул сына. Тотчас явился подросток лет четырнадцати. Лобастый, широкий в кости, с буйными вихрами и пронзительными голубыми глазами - точная копия отца, только пока значительно поменьше размерами. Ахмет подробно пересказал ему просьбу товарища Сафина, не преминув добавить, что задание секретное и государственной важности.

Ирек заколебался:

-Ахмет-абзый, там же трупы рассматривать, а он совсем еще мальчик.