Я, подельник Сталина (СИ)

— Как! Только из-за собственной нерешительности лишних два-три раза прыгал во времени! Я же говорил — каждое перемещение может стать последним! А если бы тебя самого пристрелили? Неужели не понимаешь, ты уже не имеешь права рисковать! Ты же мог и не донести приготовленные сведения! Мальчишество! — вскипел Иосиф Виссарионович.

Марат безучастно пожал плечами:

— Моя жизнь, мои способности, распоряжаюсь, как считаю правильным. И отвечать перед Всевышним буду лично сам! Знаете, мне знакомый мулла говорил — убийство одного человека приравнивается к уничтожению целого мира, целой вселенной…

— Ладно, ладно, основную задачу выполнил. Каким образом, твое дело, — поспешно и примирительно произнес Большеусый, опасаясь, как бы Акбашев снова не впал в истерику, — одно только объясни, как это умудрился оказаться в нужное время в нужном месте, там, в горах?

— А тут все просто. Наверное уже вычитали в принесенных книжках, в 1979 году СССР втянут в гражданскую войну в Афганистане. Много башкирских парней там воевали. Мне кажется, численность нерусского населения так регулировали…

Неожиданно Марат тряхнул головой, будто пытаясь сбросить наваждение.

— Что-то меня на гнилые базары потянуло, не обращайте внимания. Совсем расклеился. Нет, просто башкирские и татарские ребята — хорошие солдаты. «Покупатели» с призывных пунктов быстро разбирают. Ваши кавказцы по отдельности может и круче наших, только эффективность боевого подразделения зиждется прежде всего на дисциплине, на способности всех бойцов сознательно и беспрекословно подчиняться командиру. Энгельса ведь, наверное, читали, он приводит любопытное сравнение между французскими и, вроде, испанскими всадниками. Типа, один испанец бьет двух французов, по три всадника сражаются на равных, а когда французов четыре, намылят холки и десяти испанцам. Смысл передаю, цифры взял с потолка.

Большеусый протянул Марату бокал.

— Давай, опять не чокаясь… А как ты, говоришь, узнал, куда именно прыгать?

— А-а, точно! Короче, подростком еще был, на одной свадьбе мужик из соседней деревне самогона перепил. Забегаю в сад, а он тихо присел на лавку и плачет. Я сильно удивился, он такой большой, сильный… Спрашиваю, что с вами? Он и объяснил — ровно пять лет назад, 17 июня, в 10.00 часов по местному времени, всего в семи километрах от части, разведгруппа попала в засаду. Всех бросили на помощь. Тот мужик на БТР прибыл первым, с самим командиром роты. В 10.25. Но было уже поздно…

Чуть помолчав, Акбашев сглотнул ком в горле и продолжил:

— Остальных ребят мой земляк почти не знал. Кроме одного сержанта. Говорит, такой парень был — орел! С орденом, и очень-очень добрый. Вот этот сержант отстреливался до последнего патрона. Душманы не просто убили, его, контуженного, ножом всего исполосовали. Как доехали, мой земляк совсем с катушек съехал, нафаршировал свинцом из пулемета эту мразь. Потом самого чуть под трибунал не подвели. Я думал, скрежетать зубами, образное выражение. Ан-нет, он и на самом деле скрежетал зубами: «Каких-то десять минут не успели! Он мне как старший брат был!» Так что время запомнил хорошо. И местность. Я тогда специально по карте смотрел.

Сталин участливо поинтересовался:

— А зачем по карте смотрел, ты же тогда не мог представить, что в будущем пригодится?

Марат невесело улыбнулся:

— Так жалко стало и плачущего дяденьку, и его друга. Все мечтал, представлял, как стану волшебником и всех спасу. На этих басмачей я с самого детства зубы точил. Сопляк еще был, прям, весь в розовых соплях. Да, правильно говорят, будьте осторожнее с желаниями — они имеют обыкновение сбываться.

Сталин чуть помялся, но все же уточнил:

— Марат Ханович, и все же объясните. Вы сперва хладнокровно расстреляли двух басмачей. Как настоящий мужчина, который не перепоручает свой долг другим, чтобы выглядеть чистеньким. А почему же вы так расстроились после… после акции по устранению нашего общего злейшего врага?

— Перестаньте обращаться ко мне по отчеству, и без того на душе пакостно. Почему духов не пожалел? Я спасал своего! Я точно знал, что эти дикари через миг сделают с нашим солдатом. Сразу не прирежут, поизгаляются всласть… Это людей убивать трудно, а нелюдей в человеческом обличье — запросто. И сам удивился. Все равно душманы были обречены, я же говорил, мой земляк разнесет их в клочья из крупнокалиберного пулемета. Троцкий же, спал как ребенок…

Большеусый недобро сощурил глаза.

— Как ребенок говоришь? А знаешь, Марат, я в принесенном тобой журнале прочитал выражение — «прятать голову в песок как пеликан». Точно сказано!

— Как страус. Это они в минуты опасности засовывают бошки, чтобы не видеть врага. Не видно, значится, и нету его вовсе, — автоматически поправил Акбашев. Рефлексы учителя — это на всю жизнь.