Я подвел тебя (СИ)

Вдвоем они вышли из Храма и отправились в сторону холмов. Однообразие пейзажа вокруг могло утомить, но в сочетании с массивным зданием, которое высилось за их спинами, оно скорее успокаивало. Как будто после жизни в условиях, пусть весьма примитивной, но все же цивилизации, ты попадал в пустое пространство без границ. Люк принял окончательное решение, когда побродил по окрестностям Храма. Здесь не было ничего лишнего, а отсутствие ненужных преград иногда было лучшим спутником, чем тысячи полезных напутствий.

— Здесь была война? — спросил Бен, безошибочно определив причину запустения.

— Везде была война, — ответил Люк. — Здесь тоже. Храм был разрушен, как все Храмы джедаев. Я начал восстанавливать его, хотя работа далека от идеальной. У меня, видишь ли, небольшой опыт по восстановлению утраченных святынь.

— Почему не построить новый Храм? Дело в деньгах?

— Нет, — ответил Люк, глядя на линию горизонта, пока они шли вперед. — Видишь ли, построить новое — совсем не то же самое, что восстановить старое. Нужно куда больше времени на реставрацию, чем на создание нового, но и результат неодинаков. Это как с дружбой. Или с любовью. Иногда проще все бросить, уйти, найти другого человека. Или алиена, — он поспешно поправился. — Никогда не любил эти термины, от них только путаница. Все, что я хочу сказать…

— Тебе жаль, — закончил за него Бен. — Всем жаль. Маме жаль было отпускать меня. Я чувствовал ее волнение и сомнения.

— Ты ее единственный ребенок. Нет ничего удивительного в том, что она волнуется.

— Иногда я думаю, — продолжил Бен, — было бы куда лучше, если бы у родителей родились близнецы. Они бы просто поделили нас, отец сделал бы из меня пилота, а мать взяла бы второго, или вторую, и научила политике. Все были бы счастливы. Вместо этого они все время делят меня. Делили. Пока он не улетел окончательно.

— Знаешь, чего я никогда не понимал по-настоящему в учении джедаев? — Люк решил перебить прочную цепочку размышлений Бена неожиданным заявлением. Он знал, что они могли бы бесконечно обсуждать неудачи отцовства и материнства, но пользы в этом уже давно не видел. Единственной серьезной ошибкой Хана и Леи было то, что никто из них не понимал уровень могущества сына, но даже это можно было назвать ошибкой лишь с очень большой натяжкой. Они просто не чувствовали то, что чувствовали сам Бен и его не слишком убедительный в спорах дядя.

— Что же? — спросил Бен, проглотив наживку.

— Джедаю запрещено было иметь семью, — сказал Люк. — Видишь ли, это правило возникло не сразу, но впоследствии укрепилось и стало неотъемлемой частью Кодекса. Своеобразным приложением. Иногда делали исключения, но так редко, что джедай не мог рассчитывать на него всерьез. Это было сродни чуду.

— Почему джедаи запрещали это? — спросил Бен, окончательно отвлекшись от мрачных мыслей. Увести его с дорожки ведущей ко Тьме оказалось так просто, что Люк не сразу поверил. Он посмотрел на племянника и увидел подростка. Возмужавшего, окрепшего, почти уже взрослого мужчину, так и не решившего для себя тех сложных вопросов, который приходится решать в подростковый период. Рядом с Люком были добрые, понимающие и заботливые люди, и все равно он терзался мечтами улететь подальше от песчаных дюн. Каково же пришлось Бену, зажатому между двумя лидерами, каждый из которых тянул одеяло на себя.

— Дядя?

Люк понял, что думает уже очень долго.

— Прости меня, — сказал он. — Я очень много лет представлял себе, что у нас будет достаточно времени, чтобы я смог рассказать тебе о джедаях подробно. Теперь я не знаю, с чего начать.

— Ты рассказывал про семьи джедаев. Про то, что их не могло быть.

— Да, — кивнул Люк. — Если джедай проходил обучение в Ордене и получал титул, он уже не мог иметь семью. Некоторые чувствительные к Силе из-за этого избегали джедаев. Они опасались, что их заберут в Храм против их воли. Родители убеждали детей не использовать способности. Это правило приводило к настоящим трагедиям. И я не уверен, что хочу сохранить его в новом Ордене. Моя сестра чувствительна к Силе, и она вышла замуж и родила ребенка. Наш отец… — он осекся.

Много лет он представлял себе их разговоры и теперь забыл, что этот — настоящий.

— Расскажи, — потребовал Бен. Люк увидел, как за его спиной хлопнула крыльями и плащом осела на плечи Тьма. Она вернулась так же быстро, как улизнула.

— Твоя мать будет не в восторге…

— Если даже ты слушаешь каждое ее слово, какой во всем этом смысл? — Бен развернулся и пошел обратно к Храму. Люк понял, что видит его в последний раз, если только…

— Хорошо, — он сдался. — Я расскажу тебе правду. Всю правду, даже ту, которую не знает твоя мать. Если ты пообещаешь мне одну вещь.

Бен обернулся. Его глаза заблестели опасной желтизной, губы скривились в мрачной ухмылке:

— Вести себя хорошо? — спросил он.

— Ты останешься и пройдешь обучение. Пообещай мне, Бен. Достаточно года, чтобы я был спокоен за тебя. После ты сможешь улететь, куда захочешь.