Я познаю мир. Философия

 Лев Шестов (1866—1938) — замечательный русский мыслитель, задолго до Хайдеггера опубликовал ряд работ по проблемам человеческого существования, предвосхитив многие идеи западной философии XX века.

Родился в семье крупного киевского коммерсанта. В 12 лет был похищен анархистами, отец отказался платить выкуп, и только через полгода мальчик был возвращен домой. Поневоле задумаешься о хрупкости бытия и станешь философом. Однако сначала Шестов учился в Московском университете на математическом, потом на юридическом факультете, был исключен за участие в студенческих беспорядках. И лишь с 1897 года стал заниматься философией.

Основные работы: «Апофеоз беспочвенности», «Власть ключей», «Афины и Иерусалим», «На весах Иова».

Что такое человек и откуда он пришел в этот мир? Философ Лев Шестов сравнивал две гипотезы происхождения человека: библейскую и дарвиновскую. Библейская легенда, полагает он, более правдоподобна — об этом свидетельствует неутолимая тоска и вечная духовная жажда человека, его вечное неумение найти на земле то, что ему нужно. Если бы человек произошел от обезьяны, он был бы по-обезьяньи изобретателен в добывании пищи и так же умел бы довольствоваться такой жизнью. Вспомните хотя бы шимпанзе в зоопарках.

Но и Дарвин, и Библия правы. Одной своей частью человек произошел от согрешившего Адама, чувствует в своей крови грех предков, мучается им, а другой — от несогрешившей обезьяны, чья совесть спокойна, она не терзается и не мечтает об избыточном.

Согласно Франку, современное «научное» «просвещенное» сознание с его принципа доказательства не хочет принимать на веру ничего и для всего ищет объяснения. Однако спокойно примиряется с тем, что наше Я (наша личность, наша внутренняя жизнь со всеми ее потребностями, упованиями и мечтаниями) совершенно случайно, неведомо откуда затесалось в мир бытия и остается в нем совершенно инородным, одиноким, бесприютным существо, обреченным на крушение и гибель.

С точки зрения теории эволюции человек с его душой, разумом постепенно развился из какой-нибудь амебы и протоплазмы. Это все равно как если бы мы сказали, что круг постепенно развился из треугольника или точки, а машина — из гайки. Теория эволюции — это наивная мифология. Человек не может развиться из того, что в принципе ему чуждо, он возникает совсем из другого источника. Можно даже сказать, что он не возникает, а в определенном смысле всегда есть. И если человек чувствует себя одиноким перед лицом холодного и равнодушного к нему космоса, если он в нем беззащитный скиталец, то это лишь значит, что он имеет родину совсем в иной сфере реальности.

Об этом, например, свидетельствует само рождение и первые младенческие годы существования человека. Удивительные строчки посвятил В. Розанов только что появившемуся на свет младенцу. Маленький человек явственно обнаруживает бездонную тайну своего происхождения. Младенец — это не только сияние жизни, не только свежесть и чистота, которую мы утрачиваем с годами, но это еще явление той единственно бесспорной безгрешности, какую на земле знает и испытывает человек. Мало сказать, что младенец невинен, ни в чем не виновен и камень. Младенец обладает положительной невинностью — в нем есть не только отсутствие греха, но и присутствие святости. Дом, не имеющий детей, мрачен и темен, он освещается и освящается детьми. Понимающий человеческую природу, не может смотреть на младенца без слез, без «переполненного сердца» (Гете).

Откуда же это странное волнение в нас? Глядя на дитя, считает Розанов, мы и в себе пробуждаем видение «миров иных», только что оставленных этим человечком, чувствуем свежесть, яркость и святость этих миров.