Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

Я попросил переводчика передать королю наше солдатское спасибо, но приглашать его на концерт не поехал — отправил своего заместителя капитана Водопьянова как хорошо владевшего английским языком. Водопьянов вернулся и доложил, как он прибыл во дворец. Как его встретил какой-то большой чин, гофмаршал дворца, провел к королю. Водопьянов вручил королю и его двору билеты и пригласил на концерт. Король поблагодарил и изъявил желание, чтобы я или кто-нибудь из нас, бывших военнопленных, его встретил у входа в театр. Почему он так пожелал — не знаю. Может быть, и в этом скрывалась какая-нибудь дипломатия. О дне концерта и приезде короля нам обещали сообщить дополнительно. Через некоторое время в одну из суббот нам было сообщено, что в воскресенье вечером даем концерт. А уже в театре ко мне подошел адъютант короля и сообщил время, когда и где я должен был лично встретить короля Хокона.

В назначенное для приезда короля время я уже «караулил» у подъезда театра. Но короля по дороге задержали союзники, пригласив его послушать их джаз-оркестр. По рассказам товарищей, король из вежливости остановился у англичан и американцев на несколько минут, а затем поехал в Королевский театр. По мнению товарищей и наших друзей-норвежцев, союзники намеревались сорвать выезд короля на наш концерт. У входа в театр я увидел группу подъезжающих машин. Из одной вышел король Хокон. Он был высокого роста, в адмиральской форме. Я сразу его узнал, так как еще до этой встречи видел его несколько раз на балконе дворца, куда он выходил для встречи со своим народом. Около дворца всегда была большая толпа норвежцев, которая вызывала короля. Я подошел к нему, представился: «Ваше Величество, от имени всех бывших русских военнопленных приглашаю Вас на наш концерт». Переводчик ему все перевел. Король Хокон ответил по-русски: «Спасибо», пожал мне руку и направился в моем сопровождении в театр. В театре его встретил наш военный атташе.

До какой низости доходили союзники, чтоб сорвать или помешать нашей встрече с королем Хоконом! У нашего военного атташе украли фуражку, и он не мог без головного убора встретить короля у входа в театр. По окончании концерта фуражку подбросили.

Так-то вот нежданно-негаданно мне довелось вблизи увидеть короля Норвегии. Я слыхал о королях в сказках, знал по разным учебникам, что есть короли в Англии и Норвегии, знал, что это то же, что и царь, и пр. и пр. Но здесь, в Норвегии, этот высокий, худощавый, одетый в морскую адмиральскую форму человек воспринимался не как монарх, а как символ всего норвежского народа. Норвежцы его очень любили, отзывались о нем всегда очень хорошо. Уверяли, что это умный, мудрый и добрый человек. То, что я о нем слышал, что видел и наблюдал, как маленькая Норвегия с достоинством вела и отстаивала свою самостоятельную национальную политику, заставило и меня создать о нем положительное мнение. Этому еще способствовало и то, что король Хокон боролся с фашизмом, руководил Хаймат-фронтом. Его речи мы читали в норвежских листовках.

Концерт прошел с большим успехом. Король и норвежцы бурно аплодировали участникам ансамбля, стоя устроили овацию…

Король выполнил свое обещание и принял ряд мер по скорейшей отправке русских пленных на Родину — в частности, предоставил морской транспорт, в чем союзники нам отказали.

Норвежцы повсеместно организовывали нам хорошие проводы на Родину. Проводы вылились в массовые демонстрации дружбы. В особенности бурные демонстрации проходили на железнодорожных станциях Осло. Тысячные толпы людей с флагами и лозунгами дружбы приходили провожать эшелоны русских пленных.

Хочется сказать, что, хотя мы и пережили ужасные испытания в немецко-фашистских концлагерях, о Норвегии у меня сохранились самые лучшие воспоминания, о норвежском народе, о нашем верном друге, который в годину тяжелой неволи пришел к нам на помощь, спас нас от голодной смерти, помог открыть ворота фашистских концлагерей и сделал все возможное, чтобы наше пребывание в Норвегии после освобождения было приятным. Но русская пословица говорит: «Как ни хорошо в гостях, а дома лучше». Мы стремились домой, на Родину. Мы долгие годы томились в неволе, мечтали о Родине, своих родных и близких, и мы спешили встретиться с ними.

Настало время и для меня отправиться домой, но о том, как мы ехали и как нас встретили дома, расскажу в следующей книге — «Возвращение», — а сейчас в заключение мне хочется сказать несколько слов о современном фашизме. Ведь историю мы пишем (изучаем) не для истории, а для выводов на будущее. Что же нас ожидает в будущем?

Эти воспоминания о пережитом в фашистских концлагерях можно было бы забыть, как кошмарный сон. Но оказывается, нет! Нельзя это забывать. Нужно все вспоминать и рассказывать людям, чтобы этого не произошло вновь.