Я предупреждал о войне Сталина. Записки военного разведчика

На проходившем недавно конгрессе «Врачи мира за предотвращение ядерной войны» ученые объяснили, какие последствия наступили бы в результате такой войны: «С самого начала в этой катастрофе погибли бы десятки и сотни миллионов людей, а большая часть оставшихся в живых — раненых и обожженных, подвергшихся атомной радиации, — будучи лишенными эффективной медицинской помощи и даже пригодных к употреблению воды и пищи, остались бы обреченными на медленное умирание… — и далее: — Ядерный конфликт поразит жизнь на Земле».

Чтобы этого не случилось, необходимо прежде всего разгромить нарождающийся заново фашизм (неофашизм).

Необходимо повсеместно запретить фашистские организации, а главных фашистских лидеров изолировать от общества как особо опасных уголовных преступников.

Нельзя забывать предупреждения чехословацкого писателя Юлиуса Фучика, погибшего в застенках гестапо: «Люди, я любил вас, будьте бдительны!»

Люди Земли должны бороться за осуществление программы мира, разработанной на XXVI съезде КПСС, в этом — спасение всего человечества. Вспоминайте, что было в Ливане и Бейруте. Это новый фашизм.

Книга III Возвращение

Глава 1 Путь домой

Я уже говорил, в какое празднество вылился наш отъезд на Родину. Это была массовая манифестация дружбы двух народов. Тысячные толпы норвежцев с флагами, лозунгами, десятками оркестров приходили на железнодорожную станцию Осло провожать отъезжающих. Дружеские объятия, поцелуи, слезы радости и счастья — у одних. И грусти, страдания — у других. У тех, кто уже успел жениться на норвежских девушках, и вот приходится расставаться. Сталинское правительство не разрешало норвежским женам следовать за своими мужьями. Было строго запрещено кому бы то ни было из иностранцев приезжать к нам. Эти слезы прощания мужей и жен были просто непереносимы. По долгу службы я, как начальник штаба Советской миссии, провожал почти каждый эшелон и насмотрелся на многие трогательные и трагические сцены, в особенности с женами. Некоторые из них уже были беременными, теряли сознание, падали без чувств, некоторые офицеры-мужья плакали. Не знаю, почему Сталин позволил такую ничем не объяснимую жестокость? И до сего времени не понимаю: какой вред могли принести нам эти женщины?

Провожая других, я думал и о себе. Когда же я поеду на Родину? Мне уже было известно, что моя семья уцелела, проживает по старому адресу, что мое письмо уже жена получила. То, которое я ей писал вскоре после освобождения. Жена и трое детей меня ожидали. Я рвался к ним. Конечно, я мог попросить своего товарища по Академии Генштаба генерала Ратова отпустить меня домой раньше. Но я не мог воспользоваться хорошим отношением, считал, что мой долг отправить домой всех, а потом и самому уехать последним. Такой уж мой характер. Но все обернулось по-другому. Улыбнулось и мне счастье — уехать домой раньше.