Я, президент и чемпион мира

Дело было довольно трудным, утомительным и бесконечно ответственным. Собирающиеся уехать из Грузии тогда не раз становились жертвами ограблений, поэтому мое деловое предложение было для них единственным выходом из сложной ситуации. Дело усложнялось и тем, что большинство маклеров были связаны с так называемым «черным миром», и бывшие владельцы проданных квартир часто становились живой мишенью.

Представьте, накопленное на протяжении всей жизни имущество за минуту становилось добычей злоумышленников. Каждая вынесенная из семьи и проданная вещь, как туша шакала, манила работавших во всех дворах «наседок». Трудности уезжающих усугубляло и то, что надо было приехать на новое место максимально «свободно», без тяжелого груза, так как перевозка вещей обходилась дороже их стоимости, каждый лишний килограмм требовал лишней траты. Риск был слишком велик и для меня, но процент, получаемый от стоимости проданной квартиры, был тем гарантом жизни, в котором так нуждалась наша семья.

Через короткое время я прослыла в кругу клиентов надежным и пунктуальным партнером, и новые заказы текли рекой. Я купила первую собственную крохотную двухкомнатную квартиру и машину, и, что главное, у Сандро появилась своя комната, обустроенная новейшей техникой! Я ведь всю жизнь мечтала о своей комнате, хоть совсем маленькой, но собственной!

Между прочим, я по сей день жалею, что не превратила свой «квартирный дебют» в выгодный бизнес.

Но мое сердце билось в ожидании совсем «иного», и это «иное» представляло собой необходимый атрибут моей жизни, кислород и правильную самоидентификацию. Я нутром чувствовала, что прерванное дело нужно было продолжить и довести до конца. Телевидение — голубой экран, прямой эфир — было тем необходимым для жизни адреналином и желанной мечтой, что не давали мне покоя ни днем, ни ночью. По ночам мне иногда снилось, что уже идет «заставка» «Песочных часов», а у меня нет текста, или синхрон прошел не до конца, а я не готова к комментарию. Но то, что у меня больше нет дела в этой организации, мне не снилось никогда.

Заза Дарасели

— Лали, если ты сегодня никуда не убегаешь, может, останешься с ребенком, я хочу подняться на кладбище, — в полусне послышался мне голос Мананы.

— Ладно, ладно, мам, только, умоляю, зажги керосинку… Замерзла, — молила я, укутанная в одеяло, о тепле.

Март подходил к концу, но зима не сдавала свои позиции. По специфическому запаху керосина, устоявшемуся в комнате, я поняла: мама не дала мне замерзнуть.

Каждодневное посещение кладбища стало для Мананы уже обычным ритуалом. Несмотря на неверие в то, что ее Талесико в земле, и вопреки убежденности в том, что он всегда с ней рядом, Манана без устали продолжала украшать могилу новыми букетами. И могильный камень был частью ее дизайна. Она великолепно знала вкус своего супруга, его отношение к жизни, и поэтому на могиле было надгробие, простое и в то же время красноречивое: с авторским автографом — с красивой грузинской вязью «Талес».

— К телефону, — позвала меня Манана с порога и исчезла.

Восьмилетний опыт приучил меня к солдатскому ритму, и через две-три секунды абсолютно пробудившаяся я стояла в коридоре с телефонной трубкой в руке.

— Вы Лали? — спросила незнакомка.

— Да, это я.

— Одну минуту, я вас соединю с господином Зазой Дарасели.

Заза Дарасели? Руководитель «Второго канала», отец Дарсо звонит мне? Почему? Тысячи мыслей хаотично пронеслись в только что проснувшейся голове.

— Лали, я — Заза, — дружески сказал мне голос по ту сторону телефона, словно под этот голос я обычно засыпала и просыпалась.

— Слушаю, батоно Заза, — промямлила я.

— Сейчас поднимайся, одевайся и быстро на телевидение. А что касается твоей фамилии, будь хоть Ивановой, хоть Сидоровой, короче, быстро! — приказал голос и пропал в непрерывном гудке.

Не может быть, сам Дарасели звонит? Может, девчонки меня разыгрывают? Надо спросить у Марикуны, ей свойственно такое, тем более что через несколько дней первое апреля. В прошлом году пришлось давать трехчасовое интервью какому-то бездарному, косноязычному парню, и после изнуряющих часов «корреспондент» заявил: «Извините, сегодня первое апреля, и эту шутку мне заказала ваша подруга»… В этот же день разъяренная Кети проклинала своего возлюбленного и нашего друга детства Гио: «Позвонил какой-то «доброжелатель» и сказал, что ты встречаешься с Любой из Дидубе». А Марикуна тем временем потирала руки от удовольствия и ждала возле гостиницы «Аджара» свою очередную жертву — нашего друга Гию Буджиашвили. Дело в том, что Гия был уверен в существовании ленинградской красотки, которая позвонила и попросила: «Если принесешь мне много цветных шариков, я подарю тебе незабываемую ночь».

— Что сейчас привело сюда эту девицу? — думал рассерженный Гия, рассматривая приближающуюся Марикуну. — Она и вправду очень похорошела!

Привет, красавчик, город-герой Ленинград и женский отряд под предводительством старшины Салуквадзе готовы к принятию доклада!

Гия моментально выпустил шары и впился в Марикуну взглядом «отцеубийцы».