Я приду с дождём

– Поеду следом, сниму номер.

– Один номер на двоих?

– Ты болен! Минну поселят в корпус для студентов! А я остановлюсь в отеле с… мамой.

– Вы с Сим Лиа сблизились за время моего отсутствия?

– Пытаюсь использовать во благо ее маниакальное желание спасать меня. Грядет последнее лунное затмение… Ко Соён уязвима в теле фанатки Су Мирэ и поэтому поедет с нами. Я до сих пор могу бодрствовать несколько суток подряд, но попросил Ун Шина и его команду токкэби патрулировать местность.

– Наследник имуги, Пак Сондже, тоже едет?

– Минна узнала, что билет на его имя не числится в списках старосты. Ревнуешь к «первой любви»? Думаешь, это он?

– Не произноси: «первая любовь».

– А кто еще мог наложить гипноз и смыться? Небеса заточили Пак Сондже в болота возле Лисьих Нор, но зато у него есть невеста.

В мимике Юнхо читалась удовлетворенность ответом, но до ушей долетел легкий треск половиц в холле. Пихнув Хёна локтем в бок, парень поднялся на ноги, стряхнул песок с брюк и нарочито громко произнес:

– Я не задержусь в мире смертных. Пока вы в отъезде, соберу вещи и документы. А уйду, когда уничтожу Черного дракона.

– Что? – Хён вскочил со ступеней и потряс брата за плечи. – Юнхо, ты никогда не собирался оставаться здесь? Минна постоянно бредила во сне и повторяла твое имя!

– Мне жаль. Очевидно, в какой-то момент я поддался эмоциям.

– Не верю, что ты говоришь это всерьез!

– На Небесах стало ясно, что у меня нет чувств. Я помогал ей из жалости.

Парни замерли, когда входная дверь открылась. На порог неуверенной поступью в тонком сером пальто и пушистых тапках вышла Минна. Хён сразу отвернулся, опасаясь не выдержать ее слез, а Юнхо сдержанно мотнул подбородком в знак приветствия. Он думал, что проще некуда будет заглянуть в поблескивающий презрением лед глаз. Но они были теплыми и колебались, словно ягоды вишни на ветру, которые вот-вот упадут на снег, и вместе с ними колебалось сердце юноши. С покусанных дрожащих губ Минны слетело равнодушное «привет».

– Так или иначе, спасибо за все, Ли Юнхо. Я давно смирилась с любым исходом. Вы, оба, нечего меня жалеть! Это отвратительно… – высказалась девушка и задержала дыхание, чтобы замедлить пульс, отдающий в виски. – Спокойной ночи.

Сперва, услышав голос Юнхо, Минна решила, что слух ее подводит, и спешила вниз, чтобы броситься ему в объятия и рассказать, как ужасно скучала, как многому научилась, и как справлялась с воздействием жемчужины… Но вмиг радужное стекло, сквозь которое она видела мир, разлетелось на осколки. Оказалось, что Юнхо безразлично все здесь, включая ее…

Минна захлопнула за собой дверь и со всех ног помчалась в спальню. Юнхо едва не сорвался следом, но зажмурился и медленно опустился на ступени, схватившись за голову.

– Лучше бы я тогда насадил себя на меч кумихо!

– Она снова не выспится… – сказал Хён и похлопал брата по плечу. – Нельзя было помягче? Что за пошлая театральщина? Никогда бы не снял тебя в рекламе! Чувствую себя садистом. Первый и последний раз потакаю твоим идеям.

– Таковы указания суперинтенданта. Палач Преисподней обещал, что сохранит ей жизнь, если я побуду в стороне некоторое время. А ты не выглядишь счастливым…

– В отличие от тебя, я не пытался удержать ее любой ценой, а просто был рядом. Минна в первую очередь мой друг. Пара мы или нет, я не причиню ей боль.

Где-то вдалеке поочередно завыли собаки – Дон Юль и его подчиненные, Псы Преисподней, обновляли небесный цикл. Парни устремили взгляды на диск луны, который с каждым днем превращался в узкую полоску, словно кто-то надкусывал его. Предстояла тяжелая неделя перед пугающим лунным затмением…

Они вошли в дом и разбрелись по комнатам. Со второго этажа доносился храп Тэхёна. Юнхо сидел в своем кабинете и смотрел на картину с Водным драконом. Вспоминая отца, он размышлял, о том, почему же тот спрятал жемчужину в храме? И что хранит там Ли Кангиль?

И вот он занялся свитком менбусина. Ему не терпелось узнать, что именно предрек им с Минной старый предсказатель.

«Вот оно как… Значит, либо ее жизнь, либо Черного Дракона? Но смотрительница храма говорила, что я должен отказаться от своей природы…»

Дочитав, дракон покинул нагретое кресло и поднялся в спальню девушки. Дверь не была заперта, и он чуть подтолкнул ее плечом. Минна лежала на кровати спиной к нему под толстым пуховым одеялом, в конусе холодного света, ровно льющегося сквозь оконные перегородки.

«Она все-таки смогла заснуть», – удовлетворенно подумал Юнхо и спустился к себе. Если бы он знал, как ошибался…

Как только утихли его шаги, Минна разрыдалась в подушку. Все, что ей оставалось – притворяться веселой.

«Да, на Небесах Юнхо осознал, что просто выполнял долг… Мне не пятнадцать, чтобы запираться в комнате на месяцы и реветь. Ничего… Это пройдет… Пройдет же?!»

Принять эту мысль было нелегко. В животе и под ребрами покалывало, а в голове работал отбойный молоток.