Я принес вам огонь!

На этот раз в словах девушки прозвучала носящая горечь. Без всякой клоунады. Она не стала развивать свою мысль, но и без того было понятно: умирать вообще неприятно, а посреди таких тайн и загадок — обидно вдвойне.

Игорь осторожно притянул размякшую девушку к себе, и стал нежно, почти по-отцовски поглаживать ее подсохшие ломкие волосы, исхудавшие плечи, заострившиеся и чуть солоноватые от слез скулы…

— Эх ты, Лягушка Путешественница…

Только минут через десять исхудавшее тело девушка перестала вздрагивать в беззвучных рыданиях. Игорь заговорил снова, только дождавшись, пока дыхание подруги полностью успокоится.

— Ты извини, мне доставляет неимоверное удовольствие лапать твои подсушенные мощи, но нужно идти. Могу опаздывать, а это, согласись, несолидно как-то…

— Ах ты, подлец! — невольно расхохоталась Катя, и через минуту уточнила, почти нормальным голосом. — Это ты сейчас «с гостями» своими встречаться будешь?

— Нужно идти «выторговывать» победу. Точнее — ее «подлинные» размеры определять. Извини, побегу…

* * *

Закат

Игорь появился, когда солнце уже село. Катя, и все ближайшие предводители ждали его в цитадели. Для таких важных переговоров это было как-то уж слишком быстро, но если судить по довольному виду бывшего журналиста и густому винному амбре — переговоры прошли как минимум неплохо.

— Что за мрачные лица, дамы и господа? — ворвался ярл в небольшой тронный зал, где привык собираться с соратниками для кулуарных разговоров. — Докладываю: вы зря себя накручиваете! Канаанеи не просто «пошли на встречу», они практически капитулировали. Клятвы мы принесем на рассвете, но уже можно озвучить главную новость: газорцы за своих пленных официально передали мне все свои владения, долю в приисках, вообще — все, что им принадлежало в Протекторате… А болваны, из Карта, конечно же, уперлись. С ними — удалось договориться лишь о временном перемирии, но мы же все знаем — большего мне и не надо было. Все равно не далее чем через год, опять придется с ними биться — все-таки хочешь-не хочешь, а затевалось все ради совсем другого… В общем, что полгода отсрочки — будет в самый раз. Так, — спустя минуту снова заговорил Игорь, — я чего-то не знаю?

— Да, господин, — голос Дольфа прозвучал нейтрально, — позовите гонца…

…В письме Анвара говорилось, что тулинги и убии атаковали, когда разнеслась весть о разгроме Союзной армии. Тут же была объявлена мобилизация, и пока «суд да дело», Коронный Совет обратился с призывом к лордам Торгового Союза выполнить свои обещания. Ведь они гарантировали неприкосновенность границ Треверской марки, пока Игорь в походе. Но не тут-то было…

Эту новость гонец передал уже на словах, потому что он лично сопровождал посольство в Линкебанк, где, собственно, и находилось официальное представительство «торговцев».

Со слов вестника выходило, что беглецы-фризы, дезертировавшие сразу после той — первой битвы, когда армию Игоря и впрямь едва не разгромили — смогли всех убедить, что воины и союзники его рассеяны, а сам он — неизвестно жив ли. Бравый гвардейский полусотник признался, что они и сами не были уверены, что это неправда.

— Господин, — хирдман был напряжен и хмур, — дуг твой ярл Эрвин Сильный сказал, что он пока ничего не может сделать…

— Хорошо, что канаанеи не знают, насколько я, оказывается, нуждаюсь, хотя бы в перемирии… Хотя бы в перемирии… Надеюсь пока никто в лагере пока не знает об этом?

— Нет, господин, по дороге я не болтал, — заверил воин.

— Кстати, сколько времени ты повел в дороге?

— Если не учитывать неделю, потраченную на ожидание в Линкебанке, то… — вестник принялся загибать пальцы, и наконец, озвучил результат. — Двадцать… двадцать два дня, господин.

— Получается, — заговорил ярл несколько минут спустя, — армия, даже если мы сможем выйти прямо с утра, сможет преодолеть то же самое расстояние в лучшем случае дней за сорок пять-пятьдесят… За такой срок ни Нойхоф, ни тем более Виндфан не взять… Разве что предательством. Но боюсь, что если мы уйдем отсюда, то потеряем все здешние завоевания, а туда — сможем вернуться, когда все уже, в общем-то, решится…

— Ты же не хочешь сказать, что не сможешь прийти на помощь ребятам? — заволновалась Катя.

— Я хочу сказать, — черты лица Игоря заострились, голос звучал бесстрастно, — что обо всем этом требуется хорошо подумать! Очень-очень хорошо…

Конец книги третьей

* * *

Приложения