Я пришел к тебе с приветом…

Я знал ее малюткою кудрявой,
Голубоглазой девочкой; она
Казалась вся из резвости лукавой
И скромности румяной сложена.

И в те лета какой-то круг влеченья

Был у нее и звал ее ласкать;
На ней лежал оттенок предпочтенья
И женского служения печать.

Я знал ее красавицей; горели

Ее глаза священной тишиной, —
Как светлый день, как ясный звук свирели,
Она неслась над грешною землей.

Я знал его – и как она любила,

Как искренно пред ним она цвела,
Как много слез она ему дарила,
Как много счастья в душу пролила!

Я видел час ее благословенья —

Детей в слезах покинувшую мать;
На ней лежал оттенок предпочтенья
И женского служения печать.

1844

«О, не зови! Страстей твоих так звонок…»

О, не зови! Страстей твоих так звонок
                      Родной язык.
Ему внимать и плакать, как ребенок,
                      Я так привык!

Передо мной дай волю сердцу биться

                      И не лукавь,
Я знаю край, где все, что может сниться,
                      Трепещет въявь.

Скажи, не я ль на первые воззванья

                      Страстей в ответ
Искал блаженств, которым нет названья
                      И меры нет?

Что ж? Рухнула с разбега колесница,

                      Хоть цель вдали,
И распростерт заносчивый возница
                      Лежит в пыли.

Я это знал – с последним увлеченьем

                      Конец всему;
Но самый прах с любовью, с наслажденьем
                      Я обойму.

Так предо мной дай волю сердцу биться

                      И не лукавь!
Я знаю край, где все, что может сниться,
                      Трепещет въявь.

И не зови – но песню наудачу

                    Любви запой;
На первый звук я как дитя заплачу —
                    И за тобой!

<1847>

«Я пришел к тебе с приветом…»

Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся,

Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью,

Как вчера, пришел я снова,
Что душа все так же счастью
И тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюду

На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что́ буду
Петь, – но только песня зреет.

<1843>

Деревня

Люблю я приют ваш печальный,
И вечер деревни глухой,
И за́ лесом благовест дальный,
И кровлю, и крест золотой.

Люблю я немятого луга

К окну подползающий пар,
И тесного, тихого круга
Не раз долитой самовар.

Люблю я на тех посиделках

Старушки чепец и очки;
Люблю на окне на тарелках
Овса золотые злачки;

На столике близко к окошку

Корзину с узорным чулком,
И по полу резвую кошку
В прыжках за проворным клубком;

И милой, застенчивой внучки

Красивый девичий наряд,
Движение бледненькой ручки
И робко опущенный взгляд;

Прощанье смолкающих пташек

И месяца бледный восход,
Дрожанье фарфоровых чашек
И речи замедленный ход;

И собственной выдумки сказки,

Прохлады вечерней струю
И вас, любопытные глазки,
Живую награду мою!

<1842>