Я пришел взорвать мир

Это ересь, ересь за которую всем присутствующим снова пришлось бы пройти все круги ада.

Если бы они только могли допустить такое.

Гор остро почувствовал, чью-то уверенную руку, небрежно подталкивающую его в спину. Кто-то, словно вел его, через невозможное, через немыслимые испытания, через такие встречи, какие просто не могут быть случайными даже на просторах Вселенной.

Откуда на пути Обреченных, жалких беглецов, не имеющих ни малейшего шанса на успех, взялись эти странный подарки судьбы – сначала могучее оружие, спрятанное в хрупком теле ни о чем не подозревающей девушки? Затем – потомственный раб, оказавшийся совершенно немыслимым исключением из собственной Линии, который, вдобавок, так живо принял их сторону? У Гора создалось даже ощущение, будто этот Ипс только и ждал, когда на Базу придет кто-то, кто даст повод оставить хозяина и броситься на поиски свободы…

Все эти странности говорили об одном: следует ожидать чего-то еще – не менее странного. Того, что, наконец, расставит точки в общей череде необычного.

Гор не боялся неведомой развязки. Он шел вперед с улыбкой. Он стал не просто Мимом, играющим Героя. Он стал настоящим борцом, и все неведомое на его пути лишь сильнее влекло вперед.

Гор чувствовал, что жизнь обретает новый смысл. Правда, пока не мог ответить себе – какой именно…

Они стояли на мостике, и наблюдали, как на огромной панели образов, накрывшей их, увеличивается в размерах планета с необычным зеленоватым отливом атмосферы. Планета надвигалась, словно желая раздавить хрупкий кораблик, и Гор с трудом боролся с желанием ухватиться за какое-нибудь подобие поручней. Конечно же, никаких поручней здесь не было и быть не могло – их тела страховали от перегрузок невидимые силовые нити.

И когда каравелла на огромной скорости врезалась в атмосферу Зирги, в лицо полыхнуло раскаленной плазмой – а корпус задрожал от перегрузки. В этих древних кораблях было довольно примитивное гравимагнитное оборудование.

Зато на них действительно ощущаешь полет…

Даша смешно взвизгнула, закрыла лицо руками. Видимо, она хотела броситься на пол. Но силовые нити продолжали удерживать ее в вертикальном положении – таковы правила на мостике.

Чуть впереди стоял Ипс, и от пальцев его в направлении панели образов струились бледные ветвящиеся молнии – нити управления судном. Он вовсе не выглядел выходцем из Линии Безмолвных – самой бесправной ветви, касты рабов. Скорее, он сочетал в себе совершено несовместимые черты Мудрого и Сильного. Это было слишком странно, слишком вызывающе, и даже пугающе.

Только не для них, чудом спасшихся с планеты абсолютной безнадежности.

…Рваные клочья зеленых облаков, будто били в лицо стоящих на мостике. Еще несколько секунд – и тряска улеглась, и облака унеслись ввысь.

Теперь они величественно плыли в бирюзовой вышине. Горизонт медленно накренился, встал вертикально – Ипс демонстрировал пассажирам местные красоты.

Зирга не похожа на Землю. Как на любой освоенной людьми планете, ее рельеф в местах крупных поселений подвергся переформированию для большего удобства обитателей и более презентабельного вида с орбиты. И теперь далеко внизу были видны огромные уступы гор, что плавными линиями рисовали замысловатые узоры, врезаясь в изумрудные воды тщательно очищенного океана.

Гор совсем уже отвык от подобных масштабов вмешательства в природу. Там, на Земле, природа сама решала, как поступать с собою и с человеком. Хотя краткоживущие и учились подстраивать планету под собственные нужды. Только пока не очень успешно.

Зирга была не слишком развитым миром. Зато могла гордиться относительной самостоятельностью, независимостью от Конгломерата. Вольности этой планеты заключалась преимущественно в покровительстве, оказываемом изгоям из более цивилизованных миров и снисходительным взглядом на соблюдение Догм и Статутов. Конечно, Зирга была не единственной в своем роде. Множество окраинных миров все еще не входило в Конгломерат либо время от времени выпадали из его стройных ячеек.

И тогда за дело брались Поджигатели и Санитары…

Конечно, Конгломерат слишком огромен, для абсолютной стабильности. Даже не очень сведущий в политике Мим знал, что большие системы более склонны к развалу, чем более скромные. Однако же его домом была Плацена – один из древнейших миров Конгломерата. И потому для Гора было привычно большую часть жизни проводить среди своих собратьев по Линии Темных.

Однако это политкорректное, как говорят на Земле, название не меняло сути: многие тысячи лет эта Темная Линия именовалась Грязной, и по сути таковой и осталась в глазах Сильных и Мудрых. Что думали по этому поводу Созерцатели, вообще не дано знать…

Каравелла плыла над огромным городом, готовым принять даже столь неблагонадежных гостей, как беглецы с Земли, и Гор почти уже равнодушно спрашивал себя: что же он ищет в чужих мирах, если путь в мир родной ему навсегда заказан?..

Нейла. Одна только Нейла…