Я прошу тебя, ЖИВИ

Но в силу того, что таких людей было очень и очень много, подсознательно она привыкла делать это между делом. Она спрашивала у человека, всё ли с ним хорошо и через минуту переключалась на общение с другим человеком. Нет, она не была равнодушной, нисколько. Она просто повязла в сетях общения. И именно ребячество в её душе, её детские качества, ещё хранившиеся в её душе и нередко вырывающиеся наружу, помогали ей всё так же привлекать к себе внимание.

“ Она была человеком со стойким характером, она могла пережить всё”.

Это было не так.

Как-то в 10 классе Лёша на весенних каникулах добавил в соц. сетях Веру в чёрный список и две недели в них не появлялся. Как говорится, хочешь проверить, кому ты дорог, удались из их жизни и посмотри, что будет. Да, это работает, но это эгоистичный поступок по отношению к тем, кто считает тебя частью своей жизни. Лёша не знал, считала ли Вера его частью своей жизни, поэтому сделал то, что сделал. За эти две недели ему позвонили Андрей, который уже учился в колледже, и новый друг, Олег, который перевёлся к ним в 10 классе. Лёша осознавал то, что, по большому счёту, его пропажа её не интересовала, и спустя время вернулся в соц. сети, где написал Вере сообщение с просьбой простить его, обосновав свою пропажу тем, что ему нужно было серьёзно обдумать всё, в том числе его вновь всполыхнувшие чувства к ней, на что получил в ответ голосовое сообщение, в котором слушал плачущий голос Веры:

– Если тебе это было правда нужно, я рада, честно. Но ты пойми меня, я тоже не железная, Лёша, ты понимаешь? Я лишь строю из себя такую. Да, на фотографиях я сильная, в жизни – неприкасаемая, но всё это не так. Я несколько дней в слезах просто лежала на кровати и думала – что я сделала не так?! Просто, что произошло?! Я думала про тебя: где ты вообще, что с тобой, может, ты там в какой-нибудь канаве валяешься. Лёша, так нельзя. Но если тебе это действительно было нужно и тебе это действительно помогло, я рада. Просто, как говорится, дружба с годами через тернии крепчает. Поэтому я рада, что всё хорошо.

После этого случая Лёша чувствовал себя абсолютным кретином.

Вот он, век технологий. Соц. сети, страницы в ВКонтакте, Инстаграмме – всё сплошная ложь, общение в соц. сетях – иллюзия. Иллюзия дружбы, иллюзия общения, иллюзия жизни, чёрт побери! Всё ложь! Всё понарошку. Дорогой читатель, общайся больше вживую, я тебя прошу. Никакие телефоны, никакие соц. сети и мессенджеры никогда не заменят настоящего общения, никогда. Помни об этом. Живи по-настоящему, не будь виртуальным. Помни, жизнь одна, и как ты будешь проживать каждый её день – виртуально или по-настоящему – решать тебе.

Memento mori.

Глава 8. Метастаз

9 класс подходил к концу. Таким образом, знал Веру Лёша уже почти 5 лет. Каждый день, все 1826 дней его голову не покидала мысль о том, как там Вера, что она делает, с кем сейчас находится. Что бы он ни делал, по окончанию даже самого увлекательного занятия, мысли о ней вновь и вновь посещали его.

Это была болезнь. Он пытался доказать себе, что не любит её, что она для него всего только друг, но лишь плавно сходил с ума, в том числе и по ней.

Лёша шёл в музыкальную школу, садился за рояль, начинал играть музыку, и, казалось бы, вот он, рисуется дивный мир, который складывается из звуков. И всё прекрасно… Но она здесь… на каждой картине, каждый звук напоминает её тонкие ухоженные руки, её изящную фигуру, её большие и глубокие глаза.

Лёша шёл в школу. Здесь она. Общение с ней – всё, что нужно для счастья. Она смеётся, и кажется, ничего больше не нужно. По окончанию уроков так не хочется ему уходить отсюда. Но приходится.

Лёша шёл на тренировку. Входил в зал, переодевался, подходил к чёрной груше, подвешенной на толстые серебряные цепи, и начинал сыпать удары. Он злился: злился на себя, на свои чувства, на то, что Вера ничего не чувствует в ответ. Ему было больно, но он продолжал мутузить грушу.

– Почему? Почему так бывает в жизни? Я люблю её, я знаю это, но почему мои чувства не взаимны? Зачем так?! Зачем ты так со мной, жизнь?!

Но ничего изменить в чужой душе невозможно. Он не считал нужным вторгаться в её нравы.