Я прошу тебя, ЖИВИ

“Я не любил заучивать произведения, но любил их исполнять. Но даже, если я делаю что-то идеально, делаю это много и делаю это лучше всех, это не значит, что мне доставляет это истинное удовольствие. Я любил ситуацию, когда стоишь за сценой и ждёшь объявления своего имени. И вот, момент истины, ты выходишь на сцену, смотришь в зал, видишь лица, ожидающие чего-то необыкновенного, садишься за рояль и играешь. И если тебе не нравится музыка, то ты просто вкладываешь пальцы в клавиши и достаёшь из них звуки, а после складываешь в мелодию, которая вроде как складывается, ну и ладно. Но если ты исполняешь произведение, которое покорило твою душу, то твоё исполнение так же покорит душу слушателей. Ты сидишь и вкладываешь каждый палец в определённую клавишу с особой силой, особым прикосновением, необходимым для нужного звучания этой ноты. И то, что начинает звучать перед тобой, в голове начинает складываться в картины, которые плавно меняются. Каждый звук накладывает свою краску на картину. И вот, ты сидишь и создаёшь свой мир, в котором всё лучезарно и прекрасно. Со временем произведение подходит к концу и в итоге завершается. И, вот он, последний аккорд, последняя нота – она величественна неимоверно. Этот последний звук – это то, с чем слушатели свяжут ваше выступление в памяти, это та картина, которой закончится ваш мир, это те слова, которыми закончится ваша сказка. Ты встаёшь, кланяешься и смотришь в глаза людей, которые сияют. И это понятно – они только что вернулись из сказки” – эти слова Алексей запишет в свой дневник после окончания музыкальной школы в свои 16 лет.

Вот это доставляло искреннюю радость Лёше. Это были одни из немногих времён, когда он был счастлив.

“Но случалось и по-другому. Ты стоишь за сценой, и вдруг тебя посещает необузданное чувство, непонятное. Ты стоишь и просто понимаешь, что сейчас начнёшь играть на сцене и забудешь ноты. Это, пожалуй, самое страшное, что было в фортепианном искусстве для меня. Я всегда думал об этом чувстве, так как после 7года обучения оно нередко стало меня посещать. Но ответственность не давала этому чувству меня победить, и поэтому мне приходилось, находясь за сценой, насильно забывать об этом чувстве, а уже на сцене, если вдруг что-то пошло не так, просто выкручиваться”.

И, надо сказать, у Лёши это получалось – если он вдруг забывал ноты, то мгновенно сочинял новые на ходу, а потом возвращался в исходный нотный текст так, что обычный человек ничего не замечал.

Поэтому музыка для Лёши всё же играла большую роль, хоть и незначительную ( по крайней мере, он так считал). Музыка многому научила его. И благодаря ей Лёша переживал все свои эмоции, получаемые в жизненных обстоятельствах, как радостные, так и печальные.